Здесь живу только я

Сейчас я тебе покажу удивительный трюк.
Смотри, как прозрачные капли стекают по коже,
Как весь этот цирк превращается в брачное ложе
Мгновенно, у нас на глазах и без помощи рук.

Пусть белые кролики пляшут в твоей голове,
Пусть мертвые в древних курганах смеются над нами.
Пусть падает солнце, пусть громко звенят под ногами
Осколки рассвета, блестящие в мокрой траве.

Смотри, как колеблется время, когда я дышу.
От вдоха до выдоха в небе меняются краски.
Нам надо заканчивать. Зрители жаждут развязки.
Не бойся. Умри прямо здесь. Я тебя воскрешу.

Декабрь 1915 г.

В ДЖАЗОВОМ КЛУБЕ

Я жду тебя, девочка. Жду среди этого шума.
Я в джазовом клубе. Тону в ослепительной пене.
Смотри — постаревшие ангелы в черных костюмах
Играют на сцене.

И первый трубил в саксофон, и веселье настало.
Запела земля. Загремели вдали барабаны.
Под бой барабанов упали алмазные скалы
На дно океана.

Второй затрубил, и на лбу напряглись его вены,
Он выдул себя, как пузырь, изо рта саксофона
И радугой жидкой забрызгал зеленые стены
С отчаянным звоном.

И третий тогда протрубил, и рассыпался вечер
На тысячи мелких осколков ничтожнее пыли,
И мы целовали их в губы, хватали за плечи,
Пока не остыли.

Четвертый трубил, и взлетели хрустальные птицы.
Они изменили цвет неба и формы созвездий,
Размеры галактик и даже соседские лица
В ближайшем подъезде.

И пятый трубил. И наполнились снегом бокалы.
И время заснуло. И сон покатился по крышам.
Шестой вострубил. Очень тихо. Безмолвие встало.
Никто не услышал.

Седьмой вострубил. И я вспомнил, как все это было.
Разбилась копилка. Монеты посыпались на пол.
Свинья улыбнулась расколотым надвое рылом.
Никто не заплакал.

Апрель 1920 г.

ПЕСНЯ КРАСНОАРМЕЙЦА