Здесь живу только я

Мой товарищ лежит у развалин стены, и лицо его стало другим.
Наши глотки разодраны и сожжены, в наших легких отравленный дым.
Вот пришло это время, пора умирать, мы дожили до этого дня.
Вы сегодня убили его и убили меня.

Я кусаю платок окровавленным ртом, я ногтями сдираю покров.
Как у вас там, германцев, в легенде о том корабле из ногтей мертвецов,
Что придет на последнюю битву по льду из обители вечного сна
В ночь расплаты, когда океаны промерзнут до дна.

Я хочу, чтобы враг слышал собственный вой и удар моего сапога,
Я мечтаю о том, чтобы мертвой рукой дотянуться до шеи врага.
Ваши бомбы, винтовки и ваши штыки не помогут вам взять Осовец,
Мы еще не узнали, кто здесь настоящий мертвец.

Мой товарищ встает, я встаю рядом с ним, мы стоим на сгоревших ногах.
Я стреляю сквозь едкий отравленный дым, мне понравилось видеть ваш страх.
Мне награда теперь — не кресты на груди, а на ваших могилах кресты,
Мне приятно смотреть, как у вас перекошены рты.

Кисло-сладкая кровь наполняет мой рот, но мой голос — огонь батарей.
Я покинул теперь человеческий род, я уже не из рода людей.
Я легенда, я шепот Лесного Царя, я покойник, идущий вперед,
Я дракон из пещеры, я призрачный дух из болот.

И теперь вы хотите вернуться домой, вас пугает ходячий мертвец.
Вы боитесь меня, потому что со мной Мать-Россия и Ужас-Отец.
Вы бежите по выжженной вами земле, как бежали когда-то по льду,
Вы отправитесь в ад, я поймаю вас даже в аду,

И в аду я сожгу ваши души дотла, чтобы снова увидеть ваш страх.
К вашим фрау вернутся лишь ваши тела в крепко сбитых немецких гробах.
Я сильнее вас всех, и поэтому вы не дождетесь моих похорон.
Вот я мертв — и костлявой рукой досылаю патрон.

Июль 1925 г.

ТЫ ПРОСНЕШЬСЯ В ПУСТЫНЕ