Таблица 2
Изменение структуры смертности российского населения старших возрастов
(на 100 тыс. населения)Мировой опыт показывает, что при всех различиях конкретных путей модернизации структуры причин смерти в различных странах прослеживается общая закономерность, заключающаяся в последовательном вытеснении экзогенных детерминант смертности эндогенными. В результате процесс вымирания поколений становится всё более тесно связанным с возрастом: смерти от каждой причины всё меньше «размываются» по всем возрастам и всё больше концентрируются в старших возрастных группах, где естественное ослабление жизнеспособности делает организм бо лее уязвимым по отношению к любой причине смерти. Отсутствие такой концентрации – признак недостаточной продвинутости по пути эпидемиологического перехода. Как отмечает А.Г. Вишневский, именно эта черта свойственна современной российской смертности и с необыкновенной ясностью проявляется при сравнении со смертностью в большинстве промышленно развитых стран, где эпидемиологический переход начался раньше и продвинулся намного дальше, чем в России. Так, в возрастных группах от 15 до 29 лет и от 30 до 44 лет стандартизованный коэффициент смертности в России по данным на 2009 г. был выше, чем в странах Европейского Союза, в 4–5 раз (рис. 1). В странах ЕС, несмотря на более низкие значения, смертность в группе старше 75 лет в пять раз превышала смертность группы 60–74, тогда как в России – в 3,5. Это показывает, что в России действительно смертность сильнее рассеивается по возрастным группам, следовательно, она меньше продвинулась по пути эпидемиологического перехода по сравнению с западноевропейскими странами.
Рис. 1. Смертность населения России и стран Европейского Союза по возрастным группам, число умерших на 100 тыс. человек населения, 2009 г.
Источник: European mortality database (MDB) // http://data.euro.who.int/hfamdb/