Здравствуй, алкоголик! или Путь в бездну и назад

Учебка закончилась, далее – распределение по войскам. И вот волею судьбы и при помощи своей наглости я уже проходил службу в особом отделе на Дальнем Востоке. Вот где действительно можно было отвлечься от солдатских невзгод. Офицеров мы видели только с девяти утра и до семи вечера каждого дня. Остальное время были предоставлены сами себе. Вот тут-то бес из бутылки завладевал нами полностью. А мы, глупые, зеленые, радовались, хлестали это пойло и считали дни до приказа. Ну кто тогда нам объяснял, к чему может впоследствии привести потребление алкоголя. Конечно, сдерживало то, что службу я проходил водителем. Но порой случалось и такое, что сами офицеры на охоте или рыбалке, куда я их часто возил, сами предлагали: мол, пей, сынок, пока ты с нами, до дома ещё далеко, «солдат тоже человек», ну и в таком духе. А я, глупый, пил и гордился: надо же, начальство наливает.

Редкий вечер проходил, чтобы не выпивали. Думаете, а на что солдату пить каждый день? Да на что угодно. Среди людей жили, среди людей и служили. Бабушке одинокой дров напилить-наколоть – пузырь. Бойцы что-нибудь с продовольственного склада утащат: то тушу барана, то коробку масла, а гражданское население всё скупает, ну а «расплата», естественно, в жидкой валюте. Опять же я служил водителем, то есть – бензин, ну а это всегда нужно и всем, соответственно, опять «жидкость».

Вечерами выпивали, было хорошо, но всё чаще трещала башка по утрам. Только вот похмелиться было нельзя. Утром офицеры на службу приходили, и не дай бог заметят. Конечно, догадывались, но опрятный, чистенький боец не вызывает вопросов, да и проколов по несению службы мы не допускали.

Пришёл дембель, радость долгожданная, неописуемая. Душа уже дома. Ну как не проститься с ребятами, с кем бок о бок не один день прослужил. «Отходную» праздновали два дня. Потом поезд домой, семь суток езды. Семь суток «в коме», голову поднял, стакан «съел», покурил – и опять спать. А водку и самогон продавали на каждой станции. Когда я уезжал с вокзала во Владивостоке, у меня было две тысячи рублей, а когда приехал в Москву, осталось только восемьдесят. Водка тогда стоила 20–25 рублей. Было наплевать на пропитые деньги, я летел домой на крыльях. Я тогда не оглядывался назад, не считал водку злом и не думал ни о чём.