Здравствуй, Аннабелль

— Когда мой младший брат съехал с катушек, а подруга уехала с каким-то придурком в неизвестном направлении. Я сам столько лет ходил к психологу, чтобы выбраться из ночного кошмара — на меня давили все, и я боялся, что кто-то узнает, что я обычный человек. И что любить очень трудно, потому что все, кого я любил, куда-то уходили.

— И что все это значит?

— Что ты за девушка такая? Я никогда так ни перед кем в лепешку не расшибался. Не бегал. Тут уже себя превзошел, — сказал Ронан, понимая плечами. — Что бы я не делал, к Адаму ты прикипела сильнее. Меня не многие вещи ранят, но вот это…Очень сильно. Я люблю тебя, и готов понять, но…

— Но я стою с тобой рядом. Никакого Адама не нет, — не сдерживая слез, прошептала Аннабелль.

— Когда ты плакала, рядом с этой чертовой картиной, я не выдержал. Мне тебя всегда было жаль, и сегодня я сломался, — подойдя к ней сзади, проговорил Воттерс — Кляйн. — Задумался — почему любить так тяжело?

Ронан приобнял девушку сзади, пытаясь успокоить. Аннабелль всхлипывала, от кончиков волос до пят — по телу бегала дрожь.

— Мы с ним никогда не будем чужими. Я ненавижу это, но мы столько пережили вместе. Первая любовь сдвинула мне крышу. Адам — не очень хороший человек, Ронан, и он точно не может тягаться с тобой ни в чем.

— Почему выбираешь его постоянно?

— Как хорошо, что ты никогда не любил никого из-за страха, поэтому ты не поймёшь. Я боялась того дня, когда перестану любить его. Он начал выбивать любовь насильно. Он избил меня так сильно, что вся спина была в синяках. До сих пор, на пояснице есть шрам. Адам изменил с какой-то девочкой с работы, я поняла это и попросила признаться. Он устроил ад в тот день. Господи, как же я тогда…я хотела провалиться под землю. Только бы не верить в то, что он сделал со мной.

Ронан крепче прижал к себе Аннабелль. Девушка плакала бесшумно, только тяжелое дыхание выдавало ее.

— Просто скажи, что ты хочешь, Аннабелль, что ты хочешь теперь, — чуть сипловатым шепотом произнес Ронан.

— Чего я хочу?

— Скажи.

— Я хочу спокойствия, Ронан. Чтобы рядом оказался мужчина, готовый дать спокойствие. Без истерик, игр, споров.

— У нас все получится. Скажи, что останешься, что готова строить отношения, — прошептал в ухо Ронан, перекинув пряди ее волос с одного плеча на другое.

— Я — дура, каких не сыскать. Тебе не надо со мной встречаться.

— Ты так говорила восемь лет назад, когда уезжала. Посмотри, где мы сейчас, снова вместе. Я всегда хочу с тобой быть рядом, просыпаться, засыпать, завтракать какой-нибудь ерундой и смотреть мультики. Мне без разницы, как ты выглядишь или во что одета, ты всегда одинаково прекрасна. Я люблю каждый сантиметр твоего тела, я люблю тебя, Морган, как же ты еще этого не поняла?

— Какой же ты романтик, Воттерс, — сказала Аннабелль, усмехнувшись.

— Да потому что я люблю тебя. Ради Бога, если хочешь уходить — уходи, это твоя жизнь, ты можешь делать все, что угодно. Я говорил. Я никогда не стану держать тебя.

— Если ты так любил, почему не пытался найти все эти годы? — сказала Аннабелль, смахивая слезы.

— Потому что, черт возьми, для меня любовь — это не то, когда привязываешь человека к себе и не даёшь ему дышать.

Перед глазами девушки закружило. Она с трудом сдерживала ураган эмоций. Любовные драмы высосали из неё все соки. Аннабелль закричала, закричала так, будто что-то внутри неё разрывалось. Она устала выбирать, устала отказываться в идиотских треугольниках, и просто хотела спокойной жизни, в которой ни будет сердечных драм. Ронан усадил ее на диван и нежно поцеловал в шею, прижав к себе. В годы, когда жил с Дарсией, парень приноровился затыкать ее рот страстным поцелуем, не давая раскричаться сильнее.

Аннабелль смотрела на него, не говоря ни слова. Напротив — стоял Ронан, ее Ронан, ни чей больше. Высокий, красивый, с подтянутой фигурой, дорогими часами па запястье. С большими добрыми светлыми глазами, которые излучали свет.

— Ты никогда не спрашивал, люблю ли я тебя, — сказала Аннабелль,

— Зачем спрашивать, если я и так знаю ответ на этот вопрос, — усмехнулся он.

— Я люблю тебя.

— И притащила в дом дурацкие желтые цветы. Хотела расстаться?

— Продала картину. Ту самую. Будем считать, что расстаемся с ней.

Ронан похлопал в ладоши.

— Лучшая новость за сегодня. Давай потихоньку избавляться от вещей, которые делают больно.

— Есть еще одна новость. Завтра, — дрожащим голосом сказала Аннабелль, — я собиралась к маме и папе.

— Так, какая умница, им позвонила, — будто свою дочь, похвалил ее Рон, — собираешься на электричке?

Аннабелль кивнула. Скорые поезда шли ежедневно, а утренний, в восемь, как раз позволил бы ей добраться до Торонто к часу дня.

— Заявляюсь к ним, блудная дочь, только толку то? Думаешь, будем общаться после этого? — чуть рассмеявшись, сказала Аннабелль, позволяя Ронану обвить ее талию руками.

— Как раньше — нет, будете лучше. Я в прошлый раз тебе говорил, пусти это на самотёк. Сложится, как сложится. Мне поехать с тобой? Может, если мы «завалимся» вдвоём, будет лучше?