Здравствуй, Аннабелль

— Бабушка просила тебе передать, понятия не имею, что там, но она умоляла отдать, когда вернёшься. Наверное, что-то важное.

На лицевой стороне конверта была маленькая надпись — «Отдать Аннабелль, когда она вернется». Вскрыв плотную бумагу, Аннабелль провела рукой по письмо, спрятанному внутри. Начав читать, она не смогла сдержать слез.

«Милая моя!

Если ты читаешь это письмо, это означает — ты напутешествовалась и вернулась домой. В последние дни я чувствовала себя ужасно, сердце болело, решила подстраховаться и написать письмо. Ты уехала и, наверное, решила, что новая жизнь должна обходиться без старых людей. Не могу тебя судить за это. Молодые люди склонны делать глупости.

Наверняка, ты надумала, что я на тебя обиделась. Нет, я все понимаю. Понимаю юношескую неумолимую любовь, пылающую страстью. Уж не знаю, любил ли твой парень тебя, но голову он тебе закрутил, точно. Только такая любовь сделала тебя безумной. Ради него ты бросила все, изменила свою жизнь, ее ход. Не пожалей об этом. А если уже пожалела, что ж, будет урок.

Ты много чувствуешь. Обрати свои чувства себе в пользу. Когда я приезжала к родителям в последний раз, увидела твои рисунки, оно достали их из-под шкафа. Никогда бы не подумала — моя внучка настоящий Микеланджело! Творческий человек живет творчески, так и есть. Я смотрела на тебя…В твоих глазах — огонек, не растеряй его. Чтобы тебе жилось легче, хотя бы после моего ухода, я решила передать тебе все скопленные деньги. Твой дед рано умер, я половину жизни провела одна и жила на зарплату. Так что, милая, я постаралась накопить хорошую сумму. Под письмом будут необходимые банковские документы, снимешь, как только прочтёшь письмо. Вложи их в искусство, и твори. Встретимся с тобой там и я обязательно поцелую тебя в обе щеки. Но пока об этом не надо. Тебя ждёт большая яркая жизнь. Не потрать ее на идиотов и дурацкие решения, Аннабелль. Ты же хорошая девочка. Зачем тебе все это надо?

Твоя ба»

Закончив читать, Аннабелль свернула письмо и положила себе в карман. Она беззвучно плакала, виня себя в том, что почти не общалась с бабушкой в последние годы.

— Что там? — заинтриговано спросила Лилиан.

— Бабушка оставила мне денег на искусство, — с улыбкой сказала Аннабелль, — она всегда меня понимала.

— Ещё бы, — фыркнул Эмметт, — нет бы в дело вложить…

Аннабелль воссияла.

— Я вложу. Вложу в дело, — произнесла она возбуждено.

— Может быть, откроем семейный бизнес? — предложила Лилиан.

— Никакого семейного бизнеса, — сказал Эмметт, — особенно с ней. А то убежит, и будем искать ее восемь лет.

— Забавно, пап, — вздохнула Аннабелль, — тебя и временно не исправило. В некоторых случаях, видимо, оно бессильно.

Эмметт покачал головой, отвернувшись от дочери.

Аннабелль больше ничего не сказала. Не нашла нужных слов.

47. Я прошу тебя

Наше время

Аннабелль отказалась от ночёвки в родительском доме, с трудом успев на последний поезд.

Чего она ждала?

Что затискают ее до полусмерти и оправдают? Что будут жалеть и целовать? Да, ждала. Вернее, ждал внутренний ребенок, который все еще тянулся к папе и маме. Теперь, когда сияющий вечерними огоньками Торонто оставался позади, девушке только оставалось улыбаться таким мыслям. На душе стало легче, но на сердце все еще лежала тяжесть.