Здравствуй, Аннабелль

Девушка завизжала.

— Черт, — выругался Ронан, — какого…Ну, только не это. Пойду посмотрю, что там за бортом. С таким дождём — пора пересаживаться на корабль.

Ронан вышел из машины, Аннабелль поплелась за ним, накинув капюшон. Парень стоял справа от водительской двери, и смотрел на окровавленную птицу, лежащую на дороге.

— Бедняжка, — сказала Аннабелль, — сбилась с пути.

— Плохой знак, — сказал Ронан, — сколько тебе надо еще доказательств, чтобы ты поняла — не надо никуда лететь? Аж птицы под колёса бросаются.

Аннабелль насупилась.

— Почему ты ведешь себя, как ворчливый дед?

— Это была шутка, — холодно ответил парень, — но в каждой шутки есть доля правды. Вот, скажи мне. Куда вы летите? Ты хотя бы знаешь?

— Знаю. В Берлин, — безропотно ответила девушка, — никто больше об этом не знает, кроме нас, теперь троих. Не говори родителям.

— Ты всем соврала?

— Да, ради вашего же блага.

Ронан драматично захлопал в ладоши, натянув на голову капюшон.

— «Ради нашего блага». Обалдеть. Решила за нас всех, что лучше нам всем не знать, куда ты едешь. А если с тобой что-то случится? Ты подумала об этом? А если твой этот Адам не такой уж лапочка?

— Ничего не случится. Ты сейчас преувеличиваешь.

— Откуда ты знаешь?

— Адам ни разу не подводил меня. У нас не идеальные отношения, но он всегда объяснялся.

— Ладно, бесполезно. Останься здесь. Здесь будет лучше. Сохрани хотя бы то, что есть.

— Ради чего? — спросила Аннабелль. — Зачем?

— Да ради себя хотя бы, — хриплым голосом сказал Ронан.

— Я уже все решила.

— Аннабелль, я ненавижу учить других, но ты…ошибаешься. Чем там будет лучше? В незнакомом городе, где некуда пойти. С человеком, который может бросить в любую минуту. Слишком сильно полагаешься на себя. Аннабелль, тебе всего восемнадцать. Скажи мне, куда ты побежала?

— Сколько времени понадобилось тебе, чтобы забыть все на свете и уехать в Лос-Анджелес?

Рот Ронана разъехался в кривой улыбке. Морган тянула руки к парню, чтобы прижать, обнять и долго не отпускать. Такого, как в ту минуту Ронана, Аннабелль никогда не видела. Напряжение разрывало его на части. Одна из них, как будто бы, рвалась к девушке, хотела ее оставить на месте, а вторая — возненавидела ее и мечтала забыть.

— Ты ребенок, ты еще ребенок, детский лепет, — шепотом произнёс Воттерс — Кляйн, — и я не знаю, как с тобой быть.

Деревья злобно зашипели. Каждый листочек, на каждой ветке, так и перешептывался с другим. Бесконечный шум, вспышки молний, разъедающие небо, ветер, срывающий рекламы с щитов. Холодный дождь хлестал девушку по лицу, пока она дрожала от холода. Ей стало невыносимо больно смотреть на своего лучшего друга. Промокший насквозь, продрогший и обезумевший от эмоций.

— Боже, Ронан, я ни в чем не виновата. Я просто хочу по-другому, — уже не сдерживая слез, сказала Аннабелль, — оставь меня в покое. Когда мне правда нужна была помощь, я не знаю где ты был.

— А почему тогда нельзя цивильно сказать семье? «Мам, пап, я влюбилась в идиота и он вселил в голову дурацкую мысль, что надо обязательно бегать от всех проблем»? У тебя отец — полицейский, забыла?

— А я, что, исчезать собираюсь? Он меня в Интерпол объявит, как особо опасную преступницу, м? И даже если приедет и силком попытается увезти, вернуть меня в Монреаль можно будет только через мой труп.

— Аннабелль, — ухмыльнулся Ронан, — детский сад!

Аннабелль покачала головой, скрестив руки на груди.

— Мне нужно время. Я вернусь.

— Главное, знаешь, не проснуться через пару лет и не понять, что все ушло напрасно, а жизнь могла бы сложиться по-другому. Именно поэтому я уехал в Лос-Анджелес — ведь потом я бы пожалел, что отказался. Я просто хотел начать все заново, а другие…

Аннабелль взглядом попросила Ронана остановиться. Она стояла напротив него, почти не дыша. Видя его таким взвинченным и взволнованным, девушка уже не сдерживала слезы.

— Ронан, — тихо сказала Аннабелль, — я не хочу терять ни тебя, ни Уильяма. Просто дай мне время разобраться. Не устраивай драму.

Ронан покачал головой. Ему не хотелось обходиться со своей лучшей подругой так, превращаясь в худшего врага. Аннабелль всегда оставалась для него тихой гаванью. Каждый раз, когда что-то в очередной раз забирало у него силы или уничтожало — он приходил к ней за поддержкой и помощью.

— Давай разберёмся в другой раз. Тебе пора, — строго произнёс Ронан, глядя на наручные часы.

— Но…когда? Раз уж мы начали этот разговор, зачем сворачивать? — взбудоражено ответила Аннабелль.

По её лицу скатывались слезы, смешиваясь с каплями дождя. Она ужасно замёрзла, устала и измоталась.

— В следующей жизни. Пошли, я отвезу тебя, стоять под дождем — не самая лучшая идея, — холодно сказал парень, — промокаешь.

Аннабелль промолчала. Она почти беззвучно всхлипнула, посильнее натянула на себя кофту и поплелась за Ронаном. Они сели в машину. Воттерс-Кляйн, как сцепившийся с цепи, надавил на газ и посильнее обхватил руками руль. Он нёсся по дорогам, так и ловя гневные сигналы машин других водителей. Девушка пристегнулась ремнём безопасности, закрыла глаза и просто молилась, чтобы друг не натворил глупостей.