Здравствуй, Аннабелль

— С Джули Клэман, моей дочерью. Ей исполнилось восемь, — сказал Адам с нескрываемой теплотой в голосе, — она так похожа на Ингрид. Упёртая, своенравная, но красивая. Зелёные глазки, как у лисёнка.

— И ты все это время скрывал, что у тебя есть дочь. Адам — ты ходячий «красный флаг». Знаешь об этом? Еще скажи, что увидел ее впервые за восемь лет.

— Мамочка Ингрид не подпускала к ней. Я платил алименты.

Адам рассказывал про ребёнка искреннее умиляясь. Морган увидела Клэмана таким нежным, и на секунду представила, каким бы он стал отцом. Он бы сто процентов заботился о ребёнке, чтобы тот всегда расхваливал всем своего родителя.

— Так почему ты не останешься с ними? У тебя столько любви к этой девочке, и к Ингрид, наверное, остались чувства. Ребёнку нужен отец.

— У неё есть я, а Ингрид не подпускает близко, в своё время мы плохо разошлись. Она встречается с кем-то, видится со мной, достаточно. Ингрид с годами стала адекватнее, но бесовщину из неё не вытащить.

— Странно, но мне кажется, ты хороший отец. С какой любовью ты рассказываешь о ней. Хотя, на первый взгляд, ты говнюк, Адам, честное слово.

Адам рассмеялся, потерев переносицу.

— И на том спасибо. Нам пора заходить. Обещал тебе нормальное свидание, а мы треплемся на улице. Идём!

Аннабелль искала глазами вывеску — кому принадлежит выставка, но ничего не нашла. Клэман заметно занервничал, взяв Аннабелль под руку. Внутри, перед входом в зал, столпились люди. Они смотрели на пару, перешептывались, заставляя Аннабелль раскраснеться и отвернуться в сторону.

— Что происходит? Я настолько ужасно одета? — спросила девушка шепотом.

— Нет, дурашка. Сейчас поймёшь, — тепло ответил Клэман.

Высокая девушка в чёрном платье раскрыла дверь в зал, что-то шепнула Клэману, и люди вошли внутрь. Аннабелль потеряла дар речи. В зале висели ее картины, только ее картины. Начиная с первых, нарисованных еще в Берлине, заканчивая последней, которую девушка продала за сорок тысяч долларов. Некоторых, конечно, не доставало, но добрая коллекция поместилась в стенах этого зала. Морган кидалась от одной картины к другой, не веря своим глазам. Каждое полотно находилось под нужным светом, выставленным опытным человеком. Каждое полотно находилось в идеальном состоянии, будто с него сдували даже невидимые пылинки.

— Ты спяти-ил, — растянула Аннабелль, — откуда здесь мои картины?

— Это долгая история, но поверь мне, мы с Уильямом долго их искали. По всему миру. Выставка краткосрочная, всего четыре дня. Хозяева любезно дали нам их в аренду, я оставил залог за каждую. Кроме последней твой работы. Ее я выкупил.

— Выкупил? — изумлённо переспросила Аннабелль.

— У паренька по имени Кори, — рассмеялся Адам, — в двойную цену.

Аннабелль на секунду закрыла глаза. Эта ситуация напоминала какой — то старый анекдот. Она написала картину про абьюзивные отношения между ней и Адамом, и картина оказалась в собственности у него. Понимал ли он смысл отчетливо или ему просто понравилось полотно — это ей еще предстояло узнать. Был ли это тот самый Кори, с которым ее связывали редкие встречи или просто тезка, она тоже не знала, но и не хотела узнавать.

— Эта картина про мои с тобой отношения, — призналась она, вздохнув.

— «По кривой дороге». Я сразу понял, Аннабелль, как только увидел. Я не смог не купить.

Он взял Аннабелль за руку, коснулся ее шелковистых волос, и поцеловал в шею, заставив девушку рассмеяться. И снова она вдохнула его аромат, снова воспоминания прошлых лет раскрылись, ничего не прошло даром. Она бы умерла в его объятиях, дрожь прошлась по телу, и

Эта мысль ударила по сознанию, и с каждым новым таким ударом девушку сильнее затягивало в пучину страха.

— Адам, — со слезами на глазах сказала Аннабелль, — если бы ты мог поменяться, хотя бы чуть — чуть, то мы могли с тобой все вернуть. Посмотри, ты все это сделал для меня, это же сказка! Я всегда мечтала о выставке. Как ты все это провернул!

А душа металась. Между этим милым, заботливым Адамом и тем чудовищем, смеющим распускать руки и кричать — образовалась огромная пропасть. Он стоял перед ней — до безумия родной и близкий, с игровой улыбкой, разлитой на губах и до безумия красивый. Как могли отношения с ним превратиться в сплошной хаос? Как они, два любящих сердца, разрушили все, что между ними было, предав сильные чувства забвению?

— Я хотел тебя вернуть. Уильям помог найти почти всех хозяев картин, у него много связей. Я ему очень благодарен, — сказал Адам, — особенной девушке — особенная выставка.

— Так значит Уильям, — уточнила Аннабелль вкрадчиво, — надо же, какой любезный. И все эти люди тут…? Они меня знают? Кто пришёл посмотреть?

— Некоторые — твои фанаты из социальных сетей, некоторых пригласил Уильям, это разные журналисты. Они расскажут о выставке, и твои работы станут известными.