Здравствуй, счастье

Он нагнулся и прильнул к губам девушки, он целовал ее нежно и дразняще, пока ее губы не раскрылись и она не прижалась к нему безмолвно, моля о большем. Она стала отвечать на его поцелуи и кончиком языка ласкала его губы; он пробормотал что-то, прижав ее к себе еще крепче и прильнув к ее губам.

Когда наконец Эдвард оторвался от нее, все перед ней было словно в тумане. Она шаталась, и он подхватил ее за талию.

- Эдвард, - пробормотала она.

- Да, любимая.

- Не останавливайся, прошу тебя, - шепнула она.

Он освободил ее плечи от платья, и ткань опустилась к ее бедрам. Она приоткрыла глаза, когда он чуть отступил от нее, и увидела, как Эдвард медленно разглядывает ее лицо, шею, обнаженные груди.

- Как ты прекрасна, - прошептал он. На ее щеках появился румянец.

- Не смотри на меня так, - смущенно сказала она.

Он поднял взгляд. Она увидела, как что-то блеснуло в их глубине, возможно, изумление или более сложное чувство. Потом он поймал ее запястья, когда она попыталась прикрыться ладонями.

- Не надо, - сказал Эдвард хрипло, - я хочу видеть тебя.

Оливия стояла, вся дрожа, а он медленно раздевал ее, пока она не оказалась перед ним совсем обнаженной. Когда он разглядывал ее, она ощущала, что вся находится сейчас в его власти. Она чувствовала, как ее кровь начинает пульсировать в тех местах ее тела, куда падал его взгляд, и кожа розовела, словно осознавая свою беззащитность. Он посмотрел на ее груди, и она ощутила, как они напряглись.

Эдвард застонал и охватил ее руками.

- Ты знаешь, как я возбуждаюсь, когда вижу, что ты хочешь меня? прошептал он. Эдвард приподнял сзади волосы на ее шее и прильнул раскрытым ртом к горящей коже. - Я так долго ждал, Оливия, я хотел тебя так долго.

"Всю жизнь, - подумала она, - я тебя ждала всю жизнь". Она и представить не могла, что будет когда-либо испытывать нечто подобное в мужских объятиях; охваченная жарким пламенем страсти, девушка ощущала всей кожей каждое его прикосновение настолько остро, что полностью утратила чувство времени.

Его пальцы бродили по ее плоти, и Оливия стонала, когда они ласкали ее груди, когда он склонял голову и охватывал горячими губами соски. Она вскрикнула, как при ударе электрического тока, ее руки крепко обхватили его шею, ногти пронизали шелк его волос.

- Моя красавица, моя дорогая красавица, - шептал он, и нежность, которая некогда воспринималась ею как нечто жестоко унижавшее ее, теперь наполняла ее сердце восторгом. Его руки скользнули по ее талии, и Эдвард опустился перед ней на колени, прижимая к себе. Он целовал ее груди, живот, бедра и вдруг прильнул к ее лону.

Оливия вскрикнула от испуга и страсти:

- Нет, Эдвард, ты не должен...

Но эта мольба растаяла под его ласками и поцелуями. Полностью утратив ощущение реальности, Оливия видела перед собой плывущие пятна всех цветов радуги, радуги, которая вздымалась все выше и выше, пока внезапно не рассыпалась на миллион огненных осколков, и тогда она забилась в его руках.

- Эдвард! - вскричала она, и он встал, поднял на руки ее обессилевшее тело и понес к кровати быстрыми, нетерпеливыми шагами.

Она опустилась на атласные простыни и мягкие пуховые подушки, глядя сквозь полузакрытые глаза, как он срывает с себя одежду. И вот уже в призрачном лунном свете он предстал перед ней весь; сквозь золотистую кожу отчетливо проступали его крепкие мускулы.

- Оливия, - прошептал он, и когда их взгляды встретились, она уже знала, что в эту ночь не сможет отвергнуть его так же, как не может остановить бег перистых облаков по ночному небу.

Улыбнувшись, она протянула к нему руки.

- Иди ко мне! И он пришел...

Спустя некоторое время Оливия лежала, положив голову на плечо Эдварда. Луна уже скрылась с неба, и комната погрузилась во мрак. Эдвард откинул взмокшие пряди с ее щек, нежно целуя их.

- Почему ты мне не сказала? - прошептал он. Она закрыла глаза, вспоминая, как он сделал ее своей, его резкое проникновение в ее лоно - и тут же мгновенную остановку.

- Оливия! - Он почти кричал. - Господи! Мне такое и не снилось...

Она приподнялась, прижала к себе его голову и заставила замолчать долгим поцелуем; потом движением бедер сама надвинулась на него, пока он со стоном не погрузился до конца в ее лоно...

- Ты должна была предупредить меня, - нежно произнес он.

- О том, что я девственница? - Оливия рассмеялась. - Это не то, о чем следует заявлять мужчине, даже для того, чтобы убедить его, что никогда не спала с его отчимом.

- Черт! Когда я вспоминаю обо всем, что наговорил тебе...

Оливия покачала головой.

- Забудь об этом, - сказала она тихо. Он крепче обнял ее.

- Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?

Я поступал с тобой так.., так...

- Все это сейчас уже не имеет никакого значения, - она со вздохом поцеловала его в шею. - Все это теперь позади...

- Нет, - возразил он, и она почувствовала, как напряглись все его мышцы. Я должен объяснить...