Здравствуй, Шура!

Голова наполняется мечтами о встрече с отцом, заставила меня вспомнить о всем прошлом с самого Сновска. И вот я доехал. Нашел тот дом, где проживает отец. Зайдя в домик, я встретился с отцом. Сильно и очень сильно меня удили его вид. Жизнь сильно измотала беднягу, и теперь он совсем белый, сильно похудел и приобрел старческий вид. Тяжелое впечатление произвела на меня эта долгожданная встреча, которую добивался и ждал на протяжении этих почти двух лет. Кратко ознакомился с обстановкой и жизнью. Но, увидев эту обстановку, в которой находился отец, и его вид, и состояние – мне стало ясно без слов, как бедствует бедняга отец. Раздетый и разутый не имеет, как видно, и куска хлеба. Меня это встрясло и обидело, что отец шести сыновей находится в таком положении. Проводил его на работу, посмотрел на его вид – прямо страшно. Походка шаткая, еле передвигаясь идет отец на работу. Работает в полутора километрах от дома на водокачке. Завтра пойду посмотрю, что за производство. Еще мне обидно то, что в настоящий момент я ничем не могу ему помочь. Я сейчас учусь, получаю немного денег, но с такими ценами, как у нас, этих денег на 3–4 дня. В Уфе, надо сказать, особенная дороговизна, в два раза больше, чем в Бугульме. Но я скор закончу учебу, отправят или сразу на фронт, или с некоторой задержкой. Тогда, конечно, можно будет помочь гораздо лучше. Представляю, дорогая Шура, как пробиваетесь в жизни вы с детьми. Но что меня еще очень мучает – это плохое состояние здоровья отца. Посмотрел я на его вид – не могу понять, как он будет существовать дальше. Подсчитал он мне свои расходы, так не хватает даже одной картошки на каждый день пропитания от получки до получки. Никак не может настроить жизнь на хотя бы приблизительно похожую на человеческую. Жаль и очень жаль мне беднягу отца, который так сильно изменился: побелел, постарел и похудел. Пришлось поговорить с отцом немного, но пробуду здесь еще до 23-го. Разберу все темы: про маму, Сашу, Ваню и остальных. Читал ваше письмо и Верочкину открытку. Я не могу представить, как изменился Саша сейчас. Да, изменились мы все очень и очень здорово. Я, сидя за столом, ручкой с пером пишу всем родным письма из того дома, где произошла наша встреча с отцом. Этот домик в каком-то затрапезном, грязном, большом селе, но не городе, свел наши судьбы для встречи. Ожидайте еще письмо из этого домика. Это первое письмо, в котором я расстроенно, волнуясь, спешу описать то, что увидел в первый момент нашей встречи. Очень хотел бы хоть на денек повстречаться с вами. Вы живете или только существуете? Привет всем вашим родным. До свидания, дорогие Шурочка, Верочка, Борик. Целую вас крепко. Пишу сильно расстроенный, поэтому очень неаккуратно, за что простите. Целую вас, ваш Шура».

20.04.1943

Пишу открытку жене в Ижевск:

«Получил твою открытку, пишешь, что собираешься в колхоз, что трудно, устаешь на работе. Оно понятно, на одном хлебе жить трудно. Ты, Шура, загоняй барахло, покупай еду. Вчера купил себе пол-литра постного масла за 100 рублей. Сегодня встретил Сновского товарища Гладкова. Он рассказал, что Иван Минчик убит, Коленченко А. получил медаль, Носовицкий тоже. Бортников где-то около фронта в паровозной колонне. Утыро женился на заведующей столовой Федорович, у которой ты работала. Сам Гладков живет в Котласе, здесь он в командировке. Значит, голова твоя уже не болит? Ты жаловалась перед этим. Привет колхозникам».

В то же время жена Шура пишет мне в Акмолинск:

«Почему долго нет писем? Забыл нас или что у тебя не ладно? В эти дни я чуть не заболела от переживаний за тебя, как ты там в больнице. Весь день болит голова, чувствую себя плохо. Кроме основной работы ежедневно еще грузим шихту в вагоны сверхурочно. Сегодня тоже грузили – пришла домой в 12 дня, немного поспала, потом варила суп. Легла еще. Вера будет дежурить, чтоб я не проспала. Батька пишет, что из больницы уже вышел. Обижается: никто не пишет. Никак не достану обувь для Веры».

22.04.1943

В открытке я пишу жене:

«Вчера получил твое письмо за 5 апреля, ты пишешь, что узнала о моей болезни. Теперь я уже работаю и почти здоров. Пишешь, нужно питание. Я эту песню слышу и от докторов, и от знакомых знатоков. Получил карточку на диетпитание. Еда – ничего, но мало. Раза 2–3 в неделю варю супы, но крупы на исходе, а купить трудно. Из больницы я писал тебе часто. Не знаю, как письма опускали в ящик, и все ли ты получила. А если получила, то там описана вся моя история болезни. У нас тепло. От тебя жду письма, а приходят только открытки, да и то редко. Задаю вопросы: ходила ли в колхоз, получила ли обувь Верочке? Вчера получил письмо от Шурки и ответил ему. Будьте здоровы, целую всех».

23.04.1943

Пишет брат Шура мне в Акмолинск из Бугульмы, где встретился с отцом: