Здравствуй, Валерка! (сборник)

- Да плюнь ты на все и удирай из лагеря к нам. - Гороху, как всегда, неведомы никакие колебания.

- Я еще хочу немного подраться, - подмигиваю я ребятам. - Сдаваться

рано.

- Молодец, Валера, - улыбается Семка, - я всегда говорил, что ты

железный парень.

- Вот это по-нашему, - одобряет и Горох.

Генка мнется, прежде чем сказать:

- А может, лучше всего тихо отдыхать, ни во что не вмешиваясь? Каникулы

скоро окончатся, а ты все мечешься как угорелый.

- Ну, ладно, ребята, - говорю я. - Катите дальше. А я пошел, у меня еще

дело есть сегодня.

- Ночью? - удивляется Семка.

- Ага.

- Тебе дня мало? - ехидничает Горох.

- Чуть-чуть не хватает, - улыбаюсь я.

Ребята садятся на велосипеды и отправляются в путь. Я долго машу им

рукой, а потом поворачиваю к лагерю.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ,

В КОТОРОЙ НОЧЬЮ У ТРЕХ СОСЕН

ПРИ СВЕТЕ ЛУНЫ ПРОИСХОДИТ СВИДАНИЕ

Ночь была темная, какой ей и полагалось быть. Здорово, если бы ночью

было светло, как днем. Тогда стоял бы сплошной день, как на севере. И

вожатые не заставляли бы нас так рано ложиться спать.

У меня отличное зрение. А ночью даже и я ничего не вижу. И когда я

собственным лбом убедился, что по дороге к забору растет слишком много

сосен, то подумал, хорошо бы на небо луну. Не для украшения, а для

освещения.

И луна появилась, как по моему хотению и велению. Вокруг стало светлее.

И за это я был благодарен луне. Потому что шел на свидание с Галкой. А разве

свидание может быть без луны?

Днем я настойчиво ломал голову, как нам избавиться от бульбы, но ничего

такого, чтобы все ахнули, не придумывалось. Мешали мне сосредоточиться

Галкины слова: "Надо придумать что-то, ты же умел раньше". Легко сказать

"придумать". А что, если?.. Я вспомнил, как в школе писал Галке письма и

вызывал ее на свидание. Я решил, что письма можно писать и на каникулах.

Я быстро набросал записку: "Я жду тебя после отбоя у трех сосен".

По дороге от лагеря к речке, там, где кончался лес, росли три сосны, похожие на три изогнутых лука. Вот здесь я и назначил Галке свидание. Во

время обеда я сумел незаметно передать ей записку.

И теперь хожу у трех сосен, гадая, появится ли Галка.

И вдруг мне становится смешно. Тут только до меня доходит, что я пришел

просить совета, как нам выпутаться из трудного положения, у той самой Галки, которая беззаветно боролась с разгильдяями.

Но что поделаешь? Мои друзья далеко, и с ними я встречаюсь лишь во сне.

На тропинке послышались торопливые шаги. Галка? Она.

- Здравствуй, - сказала Галка.

- Здравствуй, - сказал я.

- Ого, какая луна! - удивилась Галка. - Я такой никогда не видела.

- Это потому, что ты рано ложишься спать.

- А ты когда ложишься?

- А я совсем не сплю.

- Почему?

- Не хочется. Наверное, я хорошо высыпаюсь за мертвый час. Поэтому

ночью не могу заснуть.

- Ах, вот оно что! - рассмеялась Галка. - Бессонница! Лечиться надо.

Пить микстуру, глотать таблетки.

Я сказал Галке совсем не то, что собирался сказать. Но как я буду ей

жаловаться, если она уверена, что я все могу совершить. Мужчина я или нет, в

конце концов?!

Луна спряталась за облако, и на небе засверкали звезды. Мы глядели на

звезды, и я рассказывал Галке, какое прекрасное путешествие мы совершили

вчетвером на велосипедах.

- А меня с собой возьмете, когда снова поедете? - спросила Галка.

- Конечно, возьмем, - пообещал я.

- Только я не умею кататься на велосипеде, - призналась Галка.

- Ничего, научим.

Снова появилась луна, и звезды побледнели и стали почти невидимыми.

- Что-то холодно, - поежился я.

- А я не чувствую, - сказала Галка.

- От реки тянет холодом, - упрямо повторил я.

- Да, немножко, - согласилась Галка.

- Пошли в лагерь, - предложил я.

И мы двинулись назад, к нашим разноцветным домикам.

- А зачем ты меня позвал? - тихо спросила Галка.

- Я хотел с тобой поговорить.

- Можно поговорить днем.

- Днем все мешают.

Мы шагали по еле заметной в темноте тропинке и разговаривали.

- Ты знаешь, какую я сегодня интересную книжку прочитала, - сообщила

Галка.

- Про войну?

- Про войну. Про то, как боролись с фашистами мальчишки и девчонки, -

рассказывала Галка. - Однажды они забрались в фашистский гараж и у всех

машин прокололи шины.

- Молодцы, - похвалил я ребят из книжки. - А что они еще делали?

- Листовки писали и расклеивали на заборах, на стенах домов. Полицаи

разузнали про это, и тогда ребята ушли в партизаны, и там...

Я не дал Галке договорить и на весь лес закричал:

- Прекрасная книга! Самая лучшая в мире!

Галка удивленно на меня поглядела. Но я не мог ей рассказать, какая

замечательная мысль пришла мне в голову. И помогли мне Галка и хорошая

книга, которую она прочитала.

В лагере мы распрощались.

Я лег и долго не мог уснуть. Мне было все ясно, хотя вокруг стояла

темная ночь. Чтобы воплотить в жизнь то, что я задумал, необходимы краски, бумага и клей. И как можно скорее.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ,

В КОТОРОЙ Я ПРЕВРАЩАЮСЬ

В АБСТРАКТНОГО ХУДОЖНИКА

Утром я посвятил в свой план Юрку, Марика, Тольку и Васю Блохина. Моя

идея имела успех.