«Здравствуйте, я Лена Пантелеева!».

Может быть бесчисленные проверяющие, присутствующие и контролирующие? Генералы, полковники, подполковники, майоры? Ведь в расположении каирского гарнизона пребывал весь его командный состав и высшие чины египетского экспедиционного корпуса.

И проверяли господа офицеры буквально все - припасы и палатки, запасы воды, внешний вид и даже обувь рядового состава. Верховых верблюдов, лошадей и ослов. Пехотные роты, пулеметные роты, взвода передового дозора и взвода разведки. Кстати, пулеметчикам в первой роте заменили их старые «Льюисы» на новые, образца 1923 года с коробчатыми магазинами на 20 патронов, а всем остальным солдатам этой роты выдали револьверы WEBLEY .22 MK VI как господам офицерам. Сказать, что рядовые первой роты были в шоке, это существенно занизить описание их реакции на это. Но все это потерялось и развеялось как дым на фоне осмотра и проверки господами генералами и полковниками пусть и очень дорогой, но абсолютно обыкновенной ванны.

Да-да, именно ванны. Эту роскошную бронзовую чашу на львиных «лапах» доставили в казармы из особняка сэра Уорта при его личном участии, как и огромный дорожный кофр для верхней одежды. Господа генералы задумчиво бродили вокруг этого предмета личной гигиены и со значением тыкая в него пальцами, обменивались друг с другом понимающими взглядами и многозначительными замечаниями. Но более поразительным было прибытие в расположение гарнизона великолепного, самого последнего New Phantom от Rolls-Royce с тормозами на все четыре колеса! С золоченными спицами! Это роскошное средство передвижения прибыло на крейсере «Renown» для Верховного комиссара Египта, вышедшему в море сразу же после своей модернизации на шотландских вервях John Brown & Company и тут же было доставлено сюда, в Каир, с причалов Порт-Саида. С неимоверной скоростью и поспешностью. Так что ванна — это все же просто ванна, а вот Rolls-Royce в пустыне, это… Это Rolls-Royce в пустыне!

Зачем этот автомобиль тут и для кого он предназначен? И как сэр Ллойд решился уступить свое драгоценное приобретение неизвестно кому? И кого собирается вызволять силами британских армии этот «товарищ» из пустыни, обеспечивая этому неизвестному всевозможный комфорт? Кого именно собирается везти на этом невероятно дорогом авто мистер Гольба? Таинственного короля неведомой страны? Скрывающегося от преследований последнего наследника российского престола? «Красный», большевик и комиссар вдруг спасает потомка русского императора? Нет, это нонсенс, это невозможный бред! И еще, ведь все хоть и носятся хаотично, подобно гигантским африканским муравьям, но тем не менее терпеливо чего-то ждут. Ждут молча и напряженно, как лавину, как горный обвал. Ждут, храня гнетущую тишину, твердо сжав челюсти, боясь проронить хоть одно слово. А разве в таких случаях можно чего-то ждать? И тем более молчать?

Лейтенант почувствовал, что его мысли уходят в густой туман дурных загадок и нелепых предположений и попробовал сменить их направление. Но не вышло, его взгляд споткнулся на идущей рядом с ним фигуре Стилета. Идущего быстро и легко, словно ему не мешают и не тревожат его многочисленные шрамы и ожоги по всему телу. Особенно два шрама от пулевых ранений в области сердца.

Да, кстати, а как? Как можно выжить с двумя ранениями в области сердца, обширной контузией и множественными ожогами?! Божьим попущением или же….

Ведь он сам, лично, видел этого «товарища» обнаженным после водных процедур! Ну не выживают после таких ранений! Никто и никогда! А он ходит, дышит, двигается! И как двигается! Плавно как змея, всегда собранный и настороже. Только взгляд у него мертвый, холодный и вымораживающий. Пустой как соленное озеро. А… А может у него сердце справа расположено?!

-Сейчас нам направо, лейтенант?

Проклятье!

День-ночь-день-ночь мы идем по Африке. День-ночь-день-ночь - все по той же Африке! Пыль-пыль-пыль-пыль от шагающих сапог! Отпуска нет для меня….

Да и нафиг он мне нужен этот отпуск? Отчего мне отдыхать в отпуске? Тем более мечта разных бюджетных отпускников из одного сытого и толстого времени у меня сбылась полностью – прямо пирамиды, слева и чуть сбоку река Нил, позади меня Красное море. Вокруг мельтешат сплошные этнические арабы, настоящие египтяне и такие же неподдельные турки. Только я путешествую без гидов, турагентств и без виз. Зато с личной охраной, двумя служанками, и я тут самый главный. Не все это знают, но меня это не трогает – я-то знаю кто здесь истинный вдохновитель, доподлинный организатор и просто Великая мать всей этой дурнократии стыдливо скрывающейся под названием археологической экспедиции турецкого музея Мевляны.

Поэтому я не обращаю ни на кого внимания и громко распеваю песни Киплинга во все свое нежное горло. Через плотно намотанный на лицо платок. От этого звук моего голоса не совсем хорош и гм, звучен, но и я не на сцене миланской Ла-Скалы, так что сойдет для пустынной местности.