«Здравствуйте, я Лена Пантелеева!».

И для чего было нужно это открытое и прилюдное унижение? Для чего нужен неприкрытый показ из внутренних неприязненных отношений? Ведь вряд ли товарищ Шушкевич это оставит просто так. Он ведь второй человек в этой группе «красных» внезапно объявившихся в Каире из резиденции самого Верховного комиссара Египта сэра Ллойда, если Райли правильно разобрался в иерархии «красных». Может именно поэтому? Произошло открытое выяснение кто именно у них главный? На зачем это делать в его присутствии? Он ведь самый обыкновенный лейтенант и не более! Какой-то дикарский поступок! Совершенно нецивилизованное поведение! И если этот товарищ Шушкевич всего лишь заурядный необразованный флотский Jack, то мистер Гольба неприкрыто блещет отличными манера. Нет, ему этого не понять!

И еще одна важная причина, из-за которой Райли не стал бы провоцировать подобный конфликт - этого товарищ Шушкевич точно не забудет! И поэтому совершенно не стоит мистеру Гольба поворачиваться к нему спиной. Такое не прощают и обязательно припоминают при удобном случае. И еще, что в пустыне он, лейтенант Оллфрид, не должен делать товарищу Шушкевичу? О чем его предупредил этот ужасный красный хам? Что значит его выражение «не попадай»? Может быть, этот большевик угрожал? Но почему? Разве сейчас они не союзники, пусть и на очень краткое время? Нет, эти русские настоящие варвары без чести и достойного приличных людей воспитания!

-Так вы говорите, лейтенант, что эта мечеть была построена в память о сыне местного короля?

Холодный голос мистера Гольба отвлек Райли от его волнительных размышлений.

-Да, совершенно верно, мистер Гольба, эта мечеть построена в память сына паши Али. Он умер в юном возрасте от какой-то дурной местной болезни и могущественный отец был этим очень сильно расстроен и долго оставался безутешен. Подданные паши сочли, что постройка этой мечети несколько примирит их повелителя со столь ужасной утратой. Но, мистер Гольба, позвольте мне поправить вас - у османов нет и не было королей. Вице-королем Египта пашу Мухаммеда Али в знак уважения именовали французы. Кстати, вы видите вон те часы на башне? Да-да, на этой башне. Это подарок паше Али от французского короля Луи-Филиппа. Во время своего правления паша Али непреклонно держался стороны Франции, был ее преданным союзником и очень плохо относился к нам, к Великобритании.

-Что ж, тогда эти часы можно рассматривать как символ вечного соперничества ваших стран здесь, в Египте, мистер Оллфрид?

-Э… Да, мистер Гольба, я согласен с вами. Весьма возможно рассматривать эту реликвию и с такой точки зрения. В то время наше империя несколько ослабила свои позиции в этой стране и поэтому паша достиг весьма значительных, но все же временных успехов под патронажем французов. Зато в 1840 году…

-Ваш объединённый англо-австрийский флот атаковал Бейрут, а затем вы подошли к Александрии и вынудили признать пашу Али итоги вашей конференции. Вы оставили паше только Египет и Судан, заставив Мухаммеда Али вновь выплачивать дань Блистательной Порте. А почему вы тогда не довели дело до конца? Почему не задавили пашу окончательно? Не хватило сил? Или вы сделали ставку на время?

-Э… К моему сожалению, мистер Гольба я этого не знаю. Но, весьма возможно, у Кабинета и Палаты лордов были веские основания для подобного завершения того конфликта.

-Ну да, ну да…. Ставка на слабых потомков, на которых отдыхает природа, ставка на время, интриги и подкуп. Владычица морей не меняется и методы свои не меняет. И, мистер Оллфрид, не думайте вы о товарище Шушкевиче, полностью забудьте о нем – он слишком жесток и глуп. А глупые люди нам в пустыне не нужны. Да и не любит покинувший нас товарищ Шушкевич сушу, тем более такую сухую. Его родная стихия – соленая вода морей и океанов.

-То есть вы хотите сказать, мистер Гольба, что товарищ Шушкевич не будет присутствовать в составе вашей экспедиции? Его точно не будет с вами завтра?

-Не волнуйтесь, лейтенант. Товарища Шушкевича с нами точно не будет. У него возникнет одна очень уважительная причина. Да и разве нас мало окружает подобных ему вооруженных людей, мистер Оллфрид? Как вы сами полагаете, разве нам их недостаточно и без него? Оглянитесь, лейтенант! Я лично уверен в том, что данного количества солдат нам вполне достаточно для кратковременной прогулки в пустыню. Но ваше командование, лейтенант, к моему глубокому сожалению, полагает несколько по-другому. Но согласитесь со мной, Райли – ведь это же просто толпа! Целая армия!

И сэр… То есть мистер… То есть товарищ Гольба широким жестом обвел рукой безучастно замерших за их спинами британских солдат. И стоящих подобно каменным идолам рядом с ними людей некого Аль-Балук-паши, неожиданно появившегося четыре дня назад в ближайшем окружении генерала Флоутчера. И мнущихся, прячущих глаза трех египетских офицеров и семерых их подчиненных. Всего более тридцати человек. И их трое. То есть уже двое. Три с половиной отделения, почти целый взвод.