Здравствуйте, я ваш ночной кошмар!

– Чего, говорю, уставилась? Голых задниц никогда не видела?

– Это вы мне?

– Тебе, кому же ещё? Нагляделась?

От неожиданности я кивнула.

– Ну тогда, – бес прищурился. – Плати за просмотр.

Его собратья мерзко захихикали.

– Как платить?

– Как-как… Монетой!

Мне ещё никогда не приходилось разговаривать с чёртом, и поначалу немного растерялась, но потом взяла себя в руки.

– С какой стати? – усмехнулась я. – Вы сейчас тоже на меня смотрите, так что ещё подсчитать надо, кто кому должен.

Бесёнок ощерился.

– Новенькая, да?

– Неужто так заметно?

– А то как же. Пялишься бесплатно… традиций не знаешь…

– Каких традиций? – я присела на корточки перед клеткой.

Видимо, Чех не счёл нужным посвящать меня во все нюансы. Отправил в библиотеку, зараза. Ну, ничего, справлюсь как-нибудь сама.

– Какие традиции?

– Незыблемые, – односложно ответил бес.

– А подробнее?

– Монетку дашь, скажу.

Я аккуратно толкнула клеть.

– Землетрясение хочешь?

– Чего?

– Того.

Качнув железную тюрьму посильнее, с удовлетворением заметила, как парочка анчуток свалились с копыт.

– Ты что делаешь? – закричал чертёнок, цепляясь лапами за прутья. – Ошалелая. Понаберут всякий сброд.

– Так какие традиции?

Бесёнок что-то пробубнил сотоварищам, и вся нечисть, дружненько повернувшись задом, приподняли хвосты. Явив миру едва прикрытое шерстью мягкое место, синхронно вильнули им из стороны в сторону и, нагло ухмыляясь, вновь воззрились на меня.

– Ну как? Понравилось?

Я медленно выдохнула. Интересно, это реально их традиция? Вызывать гнев у каждого встречного? Или только мне так повезло?

– Чего молчишь? – продолжал бес, горделиво поглядывая на собратьев.

Довольный такой. Пятачок так и сверкает. Нелюдь, одним словом.

– А вы в парке аттракционов бывали? – расплылась в ответной улыбке я. – Нет? Зря.

Чуть приподняв клетку над полом, со стуком поставила обратно.

– Карусель первая. Всем пристегнуться!

Повезло, что клетка, как и сами анчутки, оказалась не тяжёлая. Хорошенько встряхнув, я подняла её повыше, намереваясь хоть как-то отомстить голозадым чертятам.

Но тут, как всегда, вмешался случай.

Мелкий пакостник, издав воинственный клич, со всей своей фольклорной дури, вцепился зубами прямо в пальцы. От боли и внезапности, я разжала руки, позволяя металлическому сооружению бухнуться обратно.

Клетка гулко клацнула.

– Ой…

Щеколда, придерживающая дверцу, сдвинулась в сторону.

– Твою ж…

Анчутки боднули рожками прутья, распахивая темницу, и неуправляемой гурьбой бросились врассыпную.

Мне рассказывали, что в критических случаях ощущение времени замедляется. Я не верила. Теперь понимаю, что оно не просто замедляется, оно движется как черепаха увязшая в болоте!

Столько разных мыслей и предполагаемых действий промелькнуло в этот момент в сознании, что Юлий Цезарь со своей многозадачностью просто курит в сторонке.

– Стоя-ять! – я бросилась за малышнёй.

Самый противный бесёнок, тот самый, что умеет лихо заговаривать зубы, остановился поодаль и, высунув язык, состроил хитрую рожицу.

– Догони! – фыркнул он, прячась в огромный шкаф, встроенный в стену кабинета.

Приняв решение поймать хотя бы одного, я успела всунуть руку следом, и меня тут же прищемило дверкой.

Ощущения, надо признать, не из лучших.

Тебя распирает от адреналина, а тут какие-то двери. Сразу вспомнилось, как Чех строго-настрого наказал не приближаться к анчуткам. Наверняка, сам так же бегал за ними. Ругаться будет…

Проскочила шальная мысль: а может уволиться, пока никто не увидел? И зарплату я до сих пор не обсудила, и про продолжительность рабочего дня ничего не узнала.

Но тут совесть взяла верх. Сама напортачила, самой и разгребать проблемы.

Стоило так подумать, как шкаф распахнулся, а вредный бес уже стремительно улепётывал в противоположный угол.

Я следом за ним! Осознавая, что догнать вряд ли удастся, решила хотя бы напугать. Криком.

Но те нечеловеческие звуки, которые начало издавать моё неприспособленное к подобным ситуациям тело, чертят, лишь, рассмешили.

Да и я сама, когда пыталась повторить их позднее, едва сдерживалась от улыбки.

– Ой, не могу! – прохохотал кто-то из нелюдей. – Бешеный олень!

Конечно, голосовые изыски не возымели должного действия, но хоть как-то смогли притормозить быстроходных анчуток. Те, просто передумали прятаться, наблюдая за цирком.

Заметив, что моя добыча тоже остановилась, я рысью кинулась вперёд.

Бес хрюкнул и, перепрыгивая через головы собратьев, метнулся к выходу.

– Стой, гад! Не уйдёшь!

В этот момент, у меня пронёсся целый вагон мыслей: «Не поймаю», «А что делать, если догоню?», «Как хорошо, что не одела каблуки», «Блин, я отстаю!», «О, появился шанс…», «Маникюру конец» .

Моих громких криков, конечно, никто не сумел разобрать, но как оказалось, слышали на всех этажах.

Стоило только дотянуться до зловредного гадёныша, чтоб наконец-то сомкнуть на его противной шейке дрожащие от напряжения руки, дверь распахнулась, и в проёме показался рассерженный Вацлав.

– Что тут происходит?! – не скрывая сердитого взгляда, прикрикнул он.

Я пискнула и, не удержавшись на ногах, повалилась на пол.

– Какого чёрта?!