Zealot. Иисус: биография фанатика

Правда в том, что в пророчествах сказано и то, и другое. По сути, если бы кто-то внял совету скептика-фарисея и «рассмотрел» дело повнимательнее, он нашел бы немало противоречий в пророческих текстах, собранных за века десятками людей. Большинство из этих пророчеств даже не являются пророчествами как таковыми. Пророки типа Михея, Амоса или Иеремии, вроде бы предсказавшие приход некоего персонажа из рода царя Давида, который однажды восстановит Израиль в его прежней славе, по сути завуалированно критикуют современного им правителя и

существующий порядок, который, как они считают, не соответствует давидовскому идеалу. (Есть только один пункт, в котором, похоже, сходятся все пророчества: мессия будет человеком, а не божественной сущностью. Вера в божественного мессию противоречила всему, что представляет собой иудаизм, и именно поэтому все без исключения тексты древнееврейской Библии, говорящие о мессии, рисуют его вершащим свои дела на земле, а не на небесах.) Итак, если кто-то хотел, чтобы его кандидат на роль мессии соответствовал этой запутанной пророческой традиции, ему прежде всего следовало решить, на какие из текстов, устных преданий, народных легенд и сказок он хочет ориентироваться. Ответ на этот вопрос во многом зависел от того, что требовалось сказать о самом мессии.

У Матфея Иисус бежит в Египет, чтобы укрыться от приказа Ирода, не потому, что таковой приказ имел место в реальности, а потому, что так выполняется пророчество Осии: «Я… из Египта вызвал сына Моего» (Ос. 11. 1). Этот сюжет не подразумевает изложения фактов из жизни Иисуса, он должен раскрыть следующую истину: Иисус — это новый Моисей, который пережил истребление сынов Израиля, устроенное фараоном, и пришел из Египта с новым законом от Бога (Исх. 1. 22).

У Луки Иисус появляется на свет в Вифлееме не потому, что он действительно там родился, но в соответствии со словами пророка Михея: «И ты, Вифлеем… из тебя произойдет Мне Тот, Который должен быть Владыкою в Израиле» (Мих. 5. 2). Лука подразумевает, что Иисус — это новый царь Давид, возведенный на трон Господень, чтобы править Землей Обетованной. Попросту говоря, евангельские тексты о детстве Иисуса не являются историческими повествованиями и не должны были так восприниматься. Это богословские заявления о том, что Иисус является помазанником Божьим. Потомком царя Давида. Обещанным мессией.

Этот Иисус — вечный логос, давший начало всему сущему, Христос, восседающий по правую руку от Господа, — и это он лежал в пеленках в простых яслях в Вифлееме и вокруг него собирались пастухи и волхвы, принесшие дары с востока.

Но настоящий Иисус — это бедный иудейский простолюдин, родившийся между 4 г. до н. э. и 6 г. н. э. в беспокойной Галилее. Этого младенца ищите за потрескавшимися глинобитными стенами домов в селении Назарет.

Глава четвертая Четвертая философия

О Назарете того времени, когда Иисус появился на свет, мы знаем, что плотнику там делать было нечего. В конце концов, именно так традиция определяет его род занятий — tekton,

то есть плотник или строитель, хотя стоит сказать, что в Новом Завете это утверждается лишь единожды (Мк. 6. 3). Если слова Марка соответствуют истине, то, как ремесленник и поденщик, Иисус принадлежал к самому низшему слою сельского населения Палестины I века, ниже стояли только нищие и рабы. В просторечии римляне использовали слово tekton для обозначения необразованных и неграмотных простолюдинов, каковым, вполне вероятно, и был Иисус.

Неграмотность в Палестине того времени была чрезвычайно распространенным явлением, особенно среди бедняков. По оценкам исследователей, около 97 процентов иудейского сельского населения не умели ни читать, ни писать, но такая цифра не вызывает особого удивления, когда речь идет об обществах с преобладанием устной культуры, подобных тому, в котором жил Иисус. Безусловно, Писание играло важнейшую роль в жизни иудеев. Однако преобладающее большинство современников Иисуса, по-видимому, владели древнееврейским языком только на самом элементарном уровне, которого едва хватало для понимания тех текстов, которые они слышали в синагоге. Это был язык писцов и знатоков закона — язык учености. Простолюдины, подобные Иисусу, должно быть, испытывали большие трудности при общении на этом языке, даже в его разговорном варианте, и поэтому многие тексты были переведены на арамейский, который был для этих людей — и для Иисуса — основным. Возможно, Иисус владел основами греческого языка, lingua franca Римской империи (по иронии судьбы, латинский язык реже всего использовался на землях, завоеванных Римом), которых хватало для ведения дел с заказчиками, но было явно недостаточно для проповеди. Единственными иудеями, способными свободно общаться на греческом языке, были представители эллинизированной элиты из окружения Ирода, жреческая аристократия Иудеи и более образованные евреи диаспоры, но никак не галилейские крестьяне и поденщики.