Зелье от чумы (СИ)

Главный алхимик с искренним-искренним незнанием на лице развёл руками.

– Сам не представляю, кто бы это мог быть.

Моровые грибы были одним из видов плесени и могли использоваться в обеззараживающих лекарствах широкого профиля. Но не использовались, потому что были очень редкими, и их можно было заменить другими видами плесени.

– А что, – уточнила Стана, – их благородие глистов уже всех изволили потравить? И решили взяться за заразу помельче?

Главный алхимик отбросил напускную искренность и рассмеялся, на этот раз по-настоящему искренне.

– Александр проводит какие-то эксперименты на стыке магии и алхимии, – рассказал он. – Но что именно, он не рассказывает.

Стана подумала и направилась в свои комнаты за справочниками. Потом пошла в библиотеку, попила чаю с молодой библиотекаршей, выслушала новые сплетни о студентах и преподавателях, а заодно полазила по справочникам ингредиентов, которые были в библиотеке. Чтобы прийти к выводу, что моровые грибы встречаются, в общем-то, повсеместно, но в микроскопических количествах. А в шары, видимые невооружённым глазом, они срастаются только в одном месте – на островах озера Медель.

Медель так Медель. А если вспомнить, что там живёт знакомая знахарка, то можно совместить приятное с полезным и заглянуть к ней в гости.

Избушка Лепы стояла недалеко от берега озера посреди светлого берёзового леса на небольшой полянке. За избушкой, сложенной из толстых брёвен и проконопаченных мхом, спрятался небольшой огородик, окружённый невысоким плетнём, перед крыльцом на траве были разложены для просушки головки лука и чеснока, на перилах крыльца висел влажный половик, а коза по имени Поросёнок паслась среди берёз.

Самой Лепы дома не было. Стана спешилась, размяла затёкшие от долгого сидения в седле ноги и то, что выше ног, привязала лошадь к коновязи и сняла записку, пришпиленную к двери.

«Суп в подполе, блины на печи. Если не вернусь к заходу солнца, подои Поросёнка».

Стана усмехнулась. Лепа – её приятельница, доморощенная знахарка и травница, а также ведунья-самоучка – всегда безошибочно знала, если к ней собирались гости. Стана в своё время пыталась допытаться у неё, как она это узнаёт; Лепа на это разводила руками и смотрела на неё так, будто Стана спрашивала, как она дышит или говорит.

«Я не знаю, как я знаю, – отвечала Лепа на все вопросы подруги. – Я просто знаю».

Стана расседлала лошадь, почистила её и отвела подальше от дома пастись. Достала из подпола суп, разогрела его на маленьком очаге на улице, пообедала, повалялась немного на травке, перебрала лук, перевернула половик сушиться другим концом к солнцу, а когда стало темнеть, подоила козу. И как раз в это время вернулась Лепа с небольшой корзинкой яиц и пучком морковки.

– Корова в деревне отелиться не могла, – охотно рассказала она, пристраивая корзинку с яйцами у стены, а морковку отправляя в другую корзину для овощей. – Убегает от всех, мычит, всех боится. Потому за мной и послали. Я её подманила, успокоила – и вижу, ножки телёнка уже видны, а он не идёт, застрял. Так я корову держала и успокаивала, а хозяин телёнка тянул… А ты какими судьбами здесь?

Стана рассказала ей про Александра с его экспериментами и моровыми грибами, за которыми её послали подальше. Лепа задумалась.

– Моровых грибов, – выдала она наконец, – здесь в прибрежных лесах я давно не видела. Когда-то они росли на западном берегу, но я там… вот, накануне Ивана Купалы была, ничего не видела. Но я не обшаривала весь лес, поэтому не знаю.

– А на островах? – Стана сорвала травинку и погрызла её кончик.

– Туда я с прошлой весны не плавала… На Хормице, знаю, есть. Были по крайней мере в прошлых годах. Но там маг какой-то поселился, – поделилась она. – Штефен вроде как зовут. Месяца вот… С травеня** там живёт. Вроде, говорят, опыты какие-то проводит. Раз в седмицу приплывает на ярмарку в Речицу, хлеб покупает, овощи, соль. Пару раз горшки глиняные брал. Рыбаки к нему как-то заплывали, но он… Не любит он чужаков. Не злой, нет – не нападал, не угрожал, даже не прогонял с острова, но видно, не рад он был чужакам. Спрашивали его, чем он занимается, огрызался, мол, не их ума дела.

Ещё один экспериментатор-конспиратор! В университете Александр, здесь – Штефен какой-то…

Стана потянулась и вытащила из седельной сумки, брошенной на траву, карту Моравы, разложила её и нашла остров Хормица. Потом прикинула расположение других потенциально перспективных островов.

– Говоришь, этот ваш Штефен не агрессивен? – уточнила она.

Лепа пожала округлыми плечами:

– До сих пор ничего не было. Но последние дни ветер, на озере волны. Не то чтоб совсем такие, но не все рыбаки выходят на воду. Хочешь сплавать?

– Надо, – флегматично отозвалась Стана.

В Кивейских болотах, куда она две седмицы назад лазила с Радко за фиолетовым мхом, гулей оказалось далеко не три, а ак-гуль далеко не один. И после той зарубы по пояс в грязной жиже – что ей какие-то волны на озере?