Зеленая миля

Дин кивнул Перси. Тот обернулся через плечо, я увидел свежий порез от бритья на его челюсти и тихо, но твердо произнес:

— Позиция один.

Послышалось гудение (точно так же гудит старый холодильник, если не срабатывает реле), и лампы в кладовой вспыхнули ярче. Дел дернулся. Руки его сжали края подлокотников с такой силой, что побелели костяшки пальцев, глаза бегали из стороны в сторону, дыхание участилось.

— Спокойно, — прошептал Зверюга. — Спокойно, Дел. Держись, пока все хорошо.

«Эй, парни! — звенело у меня в ушах. — Подойдите и посмотрите, что выделывает Мистер Джинглес». А над головой опять громыхнуло.

Перси с важным видом выступил вперед. Свершилось, наконец-то он оказался в центре внимания, все взгляды сосредоточились на нем. Все, кроме одного. Делакруа, увидев, кто стоит перед ним, уставился на свои колени. Я мог бы поспорить на последний доллар, что Перси собьется и не сможет сказать то, что полагается, но он произнес положенную речь без единой запинки на удивление ровным и спокойным голосом.

— Эдуард Делакруа, вы приговорены к смерти на электрическом стуле, приговор вынесен присяжными и утвержден судьей. Господи, спаси народ нашего штата. Вы хотите что-нибудь сказать перед тем, как приговор будет приведен в исполнение?

Дел попытался, но сначала с его губ слетали лишь бессвязные звуки. Перси презрительно усмехнулся, и я едва сдержался, так мне хотелось его пристрелить. Дел, однако, совладал с нервами и заговорил:

— Я сожалею о том, что сделал. Я отдал бы все, чтобы повернуть часы назад, но это невозможно. Так что теперь… — Гром над головой прогремел с такой силой, словно рядом взорвалась бочка пороха. Дел подпрыгнул, насколько позволяли хомуты, глаза его ярко блестели на мокром от слез лице. — Так что теперь я должен заплатить за содеянное. Да простит меня Бог. — Он облизнул губы и посмотрел на Зверюгу. — Не забудьте ваше обещание насчет Мистера Джинглеса, — шепотом, уже только для нас, добавил он.

— Не волнуйся, не забудем. — Я похлопал Дела по холодной как лед руке. — Он отправится в Маусвилл…

— Черта с два, — оборвал меня Перси. Он закреплял ремень на груди Делакруа и говорил уголком рта, не двигая губами. — Нет такого места. Это сказочка, придуманная для того, чтобы ты сидел тихо. Тебе следует знать об этом, гомик.

Страдание, застывшее в глазах Делакруа, подсказало мне, что он, конечно, догадывался об этом… но оставил бы эти мысли при себе, если б не Перси. Я яростно уставился на него, а он ответил мне холодным взглядом, как бы спрашивая, ну и что же я собираюсь делать. Перси, конечно, держал меня за горло. Ничего я не мог сделать. Во всяком случае, в этот момент, на глазах двадцати пяти свидетелей и с Делакруа, которому через несколько мгновений предстояло перейти в мир иной. Не оставалось ничего другого, как продолжать.

Перси взял с крюка мешок-маску и натянул на голову Дела, оставив одну выбритую макушку. Теперь следовало достать губку и уложить ее в колпак, и вот тут Перси впервые отступил от заведенного порядка: вместо того чтобы наклониться и достать из ведра губку, он взял колпак, висевший на спинке электрического стула, и наклонился уже с ним. Другими словами, вместо того чтобы поднести губку к колпаку, что выглядело более логичным, он поднес колпак к губке. Я слишком расстроился, чтобы обратить на это внимание и тут же понять: что-то не так. Пожалуй, то была единственная казнь, когда ситуация полностью вышла у меня из-под контроля. А Зверюга, так тот просто не желал смотреть на Перси. Наклонившись над ведром, Перси развернулся так, чтобы мы и не могли видеть, что он там творит, потом выпрямился с колпаком и торчащим из-под него краем губки. Зверюга теперь смотрел на черную материю, облегающую лицо Дела. Тот широко открыл рот, жадно хватая воздух. На лбу Зверюги, на висках выступили большие капли пота. Такого на экзекуции я за ним не замечал. И Дин стоял какой-то посеревший, словно его мутило и он думал только о том, как бы не расстаться с ужином. Теперь-то я знаю, в чем причина: мы все чувствовали — что-то не так. Да только не могли определить, что именно. Никто из нас не знал тогда о вопросах, которые Перси задавал Джеку ван Хэю. Задавал он их много, я думаю, главным образом для того, чтобы среди них затерялись ключевые. А интересовало Перси, я в этом уверен на все сто процентов, только одно — губка. Предназначение губки. Почему ее замачивают в соляном растворе… и что произойдет, если ее не замочить.

Что произойдет, если губка останется сухой.

Перси нахлобучил колпак на голову Дела. Маленький француз подпрыгнул и громко застонал. Некоторые свидетели заерзали на стульях. Дин шагнул вперед, чтобы помочь с ремешком, но Перси коротким взглядом остановил его. Дин подчинился, и тут же прогремел очередной раскат грома. По крыше забарабанили первые капли дождя. Словно кто-то начал швырять горсти камней и жестяной таз. Перси сам закрепил ремешок под подбородком Делакруа.