Зеленая улица

можно объяснить странный поступок машиниста

Сибирякова, который...» Смотри, мама, и

картинку изобразили!.. Тихвинская...

Медленно открывается дверь. На пороге Л е н а с газетой

в руках.

Авдотья Ивановна. Леночка! Милая,

пришла! (Целует.) Не прячь газету-то. Читали.

(Вышла.)

Лена (подала руку Алексею. Испытывая

неловкость, молчит. Прошла к столу,

рассматривает исписанные листы бумаги). «Рецидивы

предельческих настроений»... Я думала, он к

экзаменам готовится. Ты пишешь какую-то статью?

Нашел время! Алексей, ты не пойдешь сегодня

в институт.

Долгая пауза.

Ну, чего ты молчишь? Тебе тяжело? А мне как

тяжело... Ты даже не представляешь. Мне очень

тяжело, может быть, никогда еще не было так

тяжело... Как ты думаешь: почему Крутилин

сорвал наше предложение?

Алексей. А ты как думаешь?

Лена. Теряюсь. Может быть, мы допустили

ошибку.

Алексей. Что же, все ошиблись? Весь

коллектив переоценил свои силы? Нет, Лена, так

не бывает!

Лена. Что же им руководило?

Алексей. Кто его знает... Что угодно, но

только не чистые побуждения. Голову даю.

Лена. Он очень расчетлив.

Алексей. Расчетлив, правда...

Лена. Нет, я хочу точно знать, почему так

поступил Крутилин.

Алексей. Возможно, как всякий трус,

испугался размаха. А возможно, обуяла зависть к

чужому успеху. Меня перестал в конце концов

мучить этот психологический вопрос: «почему?»

Меня волнует не «почему», а что означает

поступок Крутилина объективно. Кремнев назвал

его душой предельческих настроений. Так оно и

есть. Этот Крутилин...

Крутилин (проходя мимо окна). Кто меня

зовет? А... Здравствуйте, товарищ Сибиряков!

(Останавливается.) И... Елена Андреевна здесь.

Скажите пожалуйста!

Лена. Чему удивляетесь?

Крутилин. Странно... После вчерашнего

инцидента... (Алексею.) Объяснение генералу

сочиняете? Вам, Сибиряков, кажется, сегодня

последний экзамен держать?

Алексей. У вас хорошая память.

К р у т и л и н. Не боитесь? Ничего, ничего, я

буду милостив.

Алексей. Не боюсь. Интересуетесь, что

сочиняю? Это не тайна, могу прочесть: «Рецидивы

предельческих настроений».

Крутили н. Что это значит?

Алексей. Могу объяснить. Рецидив — это

возврат, повторение какого-либо явления. Пишу

статью в «Гудок».

Крутили н. Однако вы еще пишете, а

другие уже успели сочинить о вас.

Алексей. Как же. Читали. Ну и что?

Крутили н. Нет, ничего. (Заглянул в

комнату.) О, книги! (Жест на книжные полки.)

Парад классиков! Читаете?

Алексей. Зачем? Любуюсь!

Крутили н. «Науки юношей питают...»

Лена. А вам отрады не дают.

К р у т и л и н. Острите? Поверьте,

Сибиряков, по-человечески мне жаль вас. Поступок вы

совершили дикий, что и говорить. Но я ему

нахожу оправдание. Я-то знаю, что не злой гений

управлял вами вчера, нет. Прямолинейность

свойственна молодым.

Лена. А криволинейность?

Алексей. Лисья, петлями походка -г- это

свойственно кому?

Крутилин (добродушно смеется). Единый

фронт! Ваша неумность мне даже нравится,

право. Молодость! Она всегда ищет конфликтов.

Герой поражает копьем дракона, истребляет зло.

(Смеется.) Пусть даже это зло выдумано.

Какая разница! Ну, пишите, пишите...

Алексей. Пишем, пишем, товарищ

Крутилин. Почему вы, добрый гений, сорвали

благородный почин целого коллектива? Почему?

Крутилин. Вот, вот. Еще скажите —

злонамеренно сорвал. Извольте: вы, Сибиряков,

обозреваете работу дороги из окна будки

паровоза. Разве в том состоит новаторство, чтобн

требовать невозможного? Ваши расчеты

нереальны, они составлены вне времени. Кадры

дороги не готовы, их надо еще обучить. Нужны

резервы. Всему свое время, товарищ Сибиряков.

До свидания.

Алексей (бросился к окну, готовый,

кажется, на крайнюю дерзость). Слушайте,

товарищ Крутилин...

Крутилин. Слушаю.

Лена (подбежала к Алексею, схватила за

руку). Алексей!..

Алексей (отстраняя Лену). Раньше я сом-

невался в том, насколько справедливо вас

прозвали предельщиком.

Крутили н. Ну, а теперь?

Алексей. Вы рассеяли мои сомнения. Вы —

главный инженер и вы — главный предельщик в

штабе дороги.

Крутилин (улыбается). И все-таки я не

обижусь. Вы, Сибиряков, видно, не спали.

Отдохните. До свидания, Елена Андреевна. А с

вами не прощаюсь, товарищ экстерн, в

институте свидимся. (Уходит.)

Алексей. Теперь ты знаешь «почему». Он

сам ответил. (Сел, сгорбившись, на подоконник.

После дуэли с Крутилиным он сразу как-то

обмяк,- испытывает состояние большой усталости.

Рассеянно смотрит по сторонам, не слушая

Лену. Пробует насвистывать — не получается.

Прошел по комнате. Бьет по клавишам пианино.)

Лена (убирает со стола бумаги). Ты в

институт сегодня не пойдешь. Дай слово!

Долгая пауза.

(Рассматривает альбом.) Авдотья Ивановна...

Сколько лет прошло, а она, кажется, не

постарела. У нас нет этой фотографии. Смотри, ты

насколько выше меня. Какая я смешная... Папа...

Двадцать лет назад он выглядел старше. Чудной

какой! Усы носил,— мастер депо... А Никифор

Сергеевич тоже странный на фотографии... Я его

плохо помню. Видно, он с папой крепко дружил.

Сидят-то как, в обнимку...

Алексей. Лена... Лена, ты очень любишь

отца?

Лена. Очень?! Это не то слово.

Алексей. Прости, я глупый вопрос задал.

Не обижайся.

Лена. Я должна сказать тебе, Алексей,

важное... А вот как сказать...

Алексей. Так и говори.

Лена (после паузы). Нет, я не могу сказать