Зеленое дитя

Бандитский бивак представлял собой странное зрелище — нагромождение наспех поставленных палаток, крытых кожами. В центре кое-как расчищенной площадки стояла деревянная хибара — штаб-квартира Варгаса. Там-то и засели бандиты, держа круговую оборону и отстреливаясь через окна и бойницы. Меня сразу заметили и угостили пулей, — она слегка задела мне правое плечо. Я спешился и, хоронясь за шкурами палаток, перебежками начал осторожно пробираться к дому. По пути наткнулся на своих: двадцать молодцов из отряда Итурбида вели из укрытия огонь по штабу. Итурбид был с ними, но нам было не до приветствий. Я знаком показал ему, чтоб он оставался на месте и продолжал руководить обстрелом дома, а сам, с ружьем, залег за тюками с кожей.

Засевших бандитов было не больше шести-семи человек, и дело их было проиграно. Итурбид приказал своим людям держать дом под прицелом, но стрелять только по необходимости. Часа два продолжалась эта вялая перестрелка, а потом, выждав еще полчаса, мы решили взять дом штурмом, выбив входную дверь бревном. Приготовления были в разгаре, как вдруг распахнулась дверь хижины, и на пороге появился человек — безоружный, он медленно, тяжело шагал прямо на нас. Оказавшись в пределах слышимости, он поднял руки вверх, показывая, что сдается, и крикнул: «Все кончено! Генерал умирает». Вид у заложника был убитый — видно, что не врет. Мы ворвались в дом: всюду раненые и убитые. Особую мрачность обстановке придавали валявшиеся вперемешку с телами раненых черепа быков. В таких лагерях ими обычно пользуются, как кувалдами, а эти несчастные цеплялись за них руками: зловещие символы смерти.

Варгасу прострелили горло, он умер тихо. Всего мы насчитали сорок убитых, включая семерых наших. Тела решено было положить у стен деревянной хижины, сверху навалить всякий мусор из обломков лагерных построек и поджечь. Так и поступили: сложили громадный погребальный холм и зажгли. Боеприпасы мы заранее оттащили на берег, чтоб после погрузить на судно до Ронкадора. Оставались пленные: их было много, и мы не знали, что делать, — держать их в плену было накладно, а наказывать за злодеяния Варгаса не хотелось. Тогда мы решили без лишних слов погрузить их на наши посудины и пустить без весел вниз по реке. Правда, потребовалась небольшая перестройка, — закончили мы затемно. Отловив лошадей из табуна, захваченного в качестве трофея, мы полетели в ночную мглу. За нами вставали всполохи догоравшего погребального костра, впереди стелился освещенный звездами путь на Ронкадор. Скакали молча, притом что возвращались победителями: только дробно стучали копыта да позвякивали уздечки.

В той операции я играл вспомогательную роль — героем дня был, конечно, Итурбид, и я наградил его сполна, воздав ему публично заслуженные почести. Но ведь народ каков? — облек властью своего избранника, и давай украшать его, как идола, всеми мыслимыми и немыслимыми добродетелями. Вот и я, благодаря той короткой и малозначительной вылазке, в глазах граждан Ронкадора сделался живым воплощением их национальной доблести.

Мои же труды на благо общества предметом эпоса не стали, хотя растянулись они на многие годы, и я вложил в них гораздо больше и сил, и времени, и мыслей. Что ж, они представляли собой тираническую и абсолютистскую сторону моего диктаторства: да, их ценили, относились к ним с уважением, но народного ликования они не вызывали. Успех гражданского обустройства зависел исключительно от моей интеллектуальной энергии: это она не давала мне успокаиваться, заставляя браться за все новые и новые проекты. Только-только завершилась архитектурная перестройка столицы, — публичных зданий и улиц, только-только закончились реформа и переоснащение армии, а я уже вовсю занимался ландшафтным проектированием, разбивкой общественных садов и парков, поиском рисунка для денежных купюр национальной валюты и герба для флага республики: этим последним стал черный, восстающий из пепла феникс на желтом фоне, с красным шаром вместо солнца над головой. Но скоро и эти малые дела подошли к концу, и я поневоле все чаще и чаще оставался наедине со своими думами, пытался философски осмыслить достигнутое, оценить настоящее и представить будущее.