Зеленое дитя

Как я ни старался, я не мог найти подходящих общественных способов решения моей личной проблемы. Да, я мог бы заняться созданием системы образования, и постепенно мы бы получили общество интеллектуалов. Для меня это был бы способ покончить со скукой, но я не мог не понимать, что в этом случае я бы подорвал мирные устои государства, так как в нем появился бы класс людей, занятых умственной деятельностью, только и поджидающих случая претворить свои идеологические проекты в жизнь. На моих глазах сотни индейских семейств мирно трудились на своих estancias, жители столичного Ронкадора гуляли в садах, наслаждались прохладой в тени у фонтанов: везде я видел веселые и довольные жизнью лица. Нет, не бывать этому. Пусть лучше я погибну, чем разрушу их безоблачный мир.

Тогдашняя моя душевная маята сопровождалась еще одной переменой настроения, которая в конечном итоге повлияла на мое решение. Мысленно я все чаще и чаще обращался к периоду отрочества и юности. Опять же, случилось это скорей всего из-за вынужденного безделья, а может, все мы с возрастом испытываем ностальгию по прошлому, особенно если находимся в изгнании, на чужбине. Но шли годы, а воспоминания не только не тускнели, — наоборот, они вставали передо мной, как живые, поднимаясь из глубин памяти и оттесняя все остальное. Меня охватила острая тоска по родине. Я снова и снова переживал события детства, годы, проведенные в школе и колледже, унижение, через которое прошел, учительствуя. Но самым острым и неотвязным было даже не это воспоминание, а мысль об упущенной возможности — встрече с зелеными найденышами, неизвестно какими судьбами занесенными в нашу деревню. Разгадана ли их тайна, что с ними сталось? Мне рисовался идеальный образ существ, которые сумели выжить в чужом для них мире: полулюди, полуангелы, — словом, посредники между земным прахом и небесной чистотой.

Я решил исчезнуть. Но просто уехать я не мог: не мог я покинуть страну, в которую вложил всего себя, самые заветные свои мысли. Но, в конце концов, Бог с ними, с сантиментами, — главное, что любой подобный шаг с моей стороны вызвал бы в стране потрясение основ, подорвал бы моральный дух нации. По идее мне следовало бы назначить преемника и снова запустить старую машину выборов через созыв народного собрания. Но при тогдашнем моем состоянии осуществить это не представлялось возможным. Оставалось одно — внезапно исчезнуть, но исчезнуть так, чтоб это не показалось бегством. Мой неожиданный отъезд должен возыметь противоположное действие — стать моральным и политическим стимулом для народа. Я должен исчезнуть, окутанный славой.

Поразмыслив, я пришел к выводу, что единственный способ, которым можно было убить двух зайцев, — это покушение, а поскольку я не собирался умирать, — наоборот, хотел выжить и уехать в Англию, — значит, это должно было быть мнимое покушение.

Решение я принял, теперь следовало действовать. Ясно, что мотивом покушения должно стать нечто такое, что еще сильнее сплотит народ. А раз так, то повод следует искать не во внутренних проблемах страны — чьей-то неудовлетворенности или каком-то саботаже, — а вовне. Покушение должно быть делом рук чужака; оно должно представлять собой попытку поднять руку на целостность и независимость самого государства Ронкадор.

Я тщательно, не спеша, со многими предосторожностями разрабатывал свой новый план. И вот, наконец, замаячила долгожданная возможность: на встречу со мной напросился один золотоискатель из Северной Америки. Он попросил разрешить ему провести геологическую разведку в горном районе на восточной границе Ронкадора. По рассказам старых индейцев, в тех местах сохранились остатки золотых приисков, хотя испанцы золота там так и не нашли.

При других обстоятельствах я и слушать не стал бы этого авантюриста, зная, что добыча золота моментально дестабилизирует государственную экономику, возбудит алчность соседей, и это может стать фатальным, как когда-то случилось с иезуитами, и вообще привнесет в наши ряды торгашеский дух, который подорвет атмосферу согласия и удовлетворенности скромным достатком. Предвидя все это, я тем не менее оставил возражения при себе и дал этому господину разрешение произвести предварительный осмотр местности, при условии, что он будет осторожен, все отчеты будет направлять прямо ко мне и без моего согласия не станет предпринимать никаких дальнейших действий.

Месяца через два золотоискатель вернулся. Осмотр местности подтвердил и превзошел самые благоприятные ожидания. Богатые залежи золота обнаружены не только в горах, но даже в горной речке неподалеку: там полно драгоценного металла. Эта информация была мне на руку. Я сказал золотодобытчику, чтоб он подавал прошение на открытие концессии по добыче золота, а пока бумаги будут рассматриваться, посоветовал ему поселиться в Ронкадоре.