Зеленые береты

– Ну что ж, действуйте так, как сами сочтете нужным. У вас есть личное оружие?

– Надеюсь, у вас найдется для меня винтовка с откидным прикладом и несколько "банановых" обойм? Больше мне ничего не нужно.

– Фенц, вы сможете это устроить?

– Да, сэр. "Выдра" поднимется в воздух ровно в 13.00.

– Да, и еще одно, – предупредил меня Трэйн. – Корни пребывает в расстроенных чувствах из-за того, что по распоряжению командира вьетнамской дивизии генерала Ко мы перевели из его лагеря две группы "хоа-хао". Вы знаете, что такое "хоа-хао"?

– Кажется, это довольно крутые парни, так?

– Именно. Все они – выходцы из дельты Меконга, принадлежат к одной религиозной секте и в этическом отношении немного отличаются от остальных вьетнамцев. Генералу Ко не понравилась перспектива того, что две группы "хоа-хао" будут сражаться вместе.

– Вы хотите сказать, что в обстановке постоянных переворотов он опасается возможности их сговора с одним из конкурирующих генералов?

– Мы стараемся не вмешиваться в политику, – запальчиво произнес Трэйн, – и чем руководствовался генерал Ко, принимая это решение, меня совершенно не интересует.

– Зато это может интересовать Корни, когда он находится у камбоджийской границы, можно сказать, в самом центре вьетконговской территории, и внезапно лишается двух групп своих самых умелых и толковых бойцов.

– Не принимайте слишком всерьез мнение Корни насчет хитросплетений вьетнамской политики, – раздраженно выпалил Трэйн.

– Обещаю вам с повышенной осмотрительностью относиться к каждому своему слову, – проговорил я.

– Будем надеяться. – Это прозвучало почти как угроза.

* * *

Глядя на желтовато-коричневые рисовые плантации, я чувствовал быстрое нарастание возбуждения, пока наш маленький восьмиместный одномоторный самолет приближался к Фан Чау, расположенному в гористой местности неподалеку от камбоджийской границы. Напротив меня сидел худой, аскетичного вида, молодой вьетнамский переводчик.

Я же думал о Стиве Корни. На самом деле звали его Свен. В свои сорок четыре года он дослужился до капитана – при мысли об этом я невольно сравнил его с тридцатидевятилетним Трэйном, ставшим уже подполковником.

По происхождению Корни был финном и уже успел принять участие в войне с русскими, когда те вторглись на территорию его родины. Позднее он поступил на службу в немецкую армию и каким-то чудом уцелел после двух лет боев на восточном фронте. После войны наступил период, о котором он никому и никогда не рассказывал. Его карьера продолжила свое развитие несколько позже, в начале 50-х, когда был принят так называемый "Закон Лоджа", в соответствии с которым иностранцы, поступившие на службу в армию США в Европе, после пяти лет службы получали право на американское гражданство. Корни так и поступил – отслужив положенный срок, он стал полноправным американцем.

В одной из потасовок, произошедшей в германской закусочной в 1955 году, Корни и несколько его более разгоряченных пивом армейских сослуживцев, на свою беду, повздорили с парнями, головы которых украшали зеленые береты с приколотой к ним серебряной эмблемой в виде троянского коня. Осажденный со всех сторон "беретами", голубоглазый северянин-гигант в конце концов согласился на перемирие.

Все еще испытывая некоторое недоверие к этим солдатам, которые, несмотря на свои странные головные уборы, называли себя американцами, он позволил им угостить себя стаканчиком виски. За всю свою прежнюю службу в различных армиях ему еще не доводилось встречать столь жесткого и яростного противодействия в рукопашном бою. Когда к Корни стали подходить некоторые из жертв его мощных кулаков и резких ударов ребром ладони по шее – парни натужно вертели головами, подбирали с пола береты и водружали их на прежнее место, – до Корни наконец дошло, что они предлагают ему присоединиться к их группе. К своему изумлению и одновременно ужасу, он узнал, что один из тех, кого он ударом кулака закинул за стойку бара, оказался майором.

В тот же день Корни впервые в своей жизни узнал про существование расквартированной в Бад-Тельце 10-й Объединенной группы специального назначения. Он также сообщил майору свое звание, имя и личный номер, после чего ему было обещано, что скоро он станет членом элитарного, высококлассного и, в сущности, секретного подразделения американской армии, к которому и принадлежали эти гордые обладатели зеленых беретов.