Зеленые холмы Африки

— Ну, например, вот: вы отважны, как маленький терьер. — (Старик, как и я, в тот вечер, кажется, выпил лишнего.)

— Как это мило! — Мама откинулась в кресле, обхватив руками колени. Подняв глаза, я увидел в свете костра ее голубую фланелевую пижаму и блики огня на черных волосах. — Люблю, когда вы сравниваете меня с терьером. В такие минуты я уверена, что разговоры о войне не заставят себя ждать. А кстати, кто-нибудь из вас был на войне?

— Я-то не был, — отозвался Старик. — А был там ваш муж, самый отчаянный храбрец на свете, блестящий охотник и гениальный следопыт.

— Теперь, когда он пьян, мы наконец слышим истинную правду, — заметил я.

— Давайте ужинать, — сказала Мама. — Я умираю с голоду.

Чуть свет наша машина выбралась на дорогу, миновала деревню, проехала через густой кустарник и очутилась на краю равнины; солнце еще не успело рассеять туман, а далеко впереди паслась антилопа, огромная и серая в слабом утреннем свете. Мы остановили машину около кустов, присели на землю и в бинокль увидели еще ближе к нам целое стадо конгони и среди них единственного сернобыка, похожего на откормленного масайского осла с темной шерстью и великолепными черными, откинутыми назад рогами, которые показывались над травой всякий раз, как он поднимал голову.

— Хотите попытать счастья? — спросил я у Карла.

— Нет. Лучше вы.

Я знал, что он терпеть не может подкрадываться и стрелять на глазах у других, и поэтому согласился. Меня на это толкал и эгоизм, чуждый Карлу. К тому же у нас давно кончилось свежее мясо.

Я зашагал по дороге, не глядя на зверей, притворяясь равнодушным, и закинул винтовку за левое плечо, чтобы они не могли ее видеть. Они, казалось, не обратили на меня внимания и продолжали пастись. Но я знал, что стоит мне сделать шаг в их сторону, как они бросятся бежать. Поэтому, заметив краешком глаза, что сернобык опустил голову и снова принялся щипать траву, я решил, что пора стрелять, сел на землю, пропустил руку через ремень и, как только сернобык встрепенулся и прянул в сторону, прицелился ему в загривок и спустил курок. Обычно охотник не слышит выстрела, но я слышал, как ударила пуля, и в то же мгновение сернобык кинулся вправо, и вся равнина, озаренная восходящим солнцем, сразу ожила: точно игрушечные лошадки, поскакали галопом длинноногие, смешные конгони; раскачиваясь на бегу, помчалась антилопа и второй сернобык, которого я раньше не видел. Среди всего этого движения и переполоха выделялся мой сернобык, который трусил мелкой рысцой, высоко задрав рога. Я встал, чтобы свалить его на бегу — в прорези прицела он казался совсем крошечным, — прицелился в шею, спустил курок, и сернобык упал, дрыгая ногами, раньше чем я услышал треск пули, раздробившей кость. Вторым, еще более удачным выстрелом я с очень далекого расстояния перебил ему заднюю ногу.

Я бросился было бежать, но затем из осторожности перешел на шаг, чтобы сернобык не сбил меня, если вскочит и пустится наутек. Однако он успокоился навеки. Свалился он так внезапно и пуля поразила его с таким треском, что я испугался за целость рогов, но, подойдя, обнаружил, что он был смертельно ранен первой пулей, угодившей ему в хребет, а когда я перебил ему ногу, он упал. Подошли остальные, и Чаро всадил в сернобыка нож, чтобы мясо можно было есть правоверным.

— Куда вы целились во второй раз? — спросил Карл.

— Никуда. Взял чуть выше и вперед.

— Красивый выстрел, — заметил Дэн.

— Вечером он уже будет уверять, что раздробил ему заднюю ногу намеренно и что это его излюбленный прием, — вмешался Старик. — Вы никогда не слышали, как он разглагольствует на такие темы?

В то время как М'Кола возился с головой сернобыка, а Чаро разделывал тушу, подошел длинный, худой масай с копьем, поздоровался и постоял немного на одной ноге, наблюдая за работой. Потом он заговорил со мной, и я позвал Старика. Масай повторил то же самое Старику.

— Он спрашивает, будете ли вы еще охотиться, — перевел Старик. — Ему нужны шкуры, но не шкуры сернобыков. Они, по его мнению, ничего не стоят. Он спрашивает, не хотите ли вы убить парочку конгони или антилопу. Их шкуры ему больше нравятся.

— Скажите ему, что этим я займусь на обратном пути.

Старик торжественно перевел мои слова. Масай пожал мне руку.

— Скажите ему, что он всегда может найти меня в "Нью-йоркском баре", у Гарри, — продолжал я.

Масай сказал еще что-то и почесал одну ногу о другую.

— Он спрашивает, зачем вы стреляли в сернобыка два раза.

— Скажите ему, что, по обычаям нашего племени, мы утром всегда убиваем дважды; днем мы убиваем только раз, а вечером сами уже наполовину мертвы. И еще скажите, что он может найти меня в любое время в Нью-Стэнли или у Toppa.

— Он спрашивает, что вы делаете с рогами.

— Скажите ему, что, по обычаям нашего племени, мы дарим рога самым богатым друзьям. Еще скажите, что это очень волнующее событие, и порой за некоторыми нашими соплеменниками гоняются люди с незаряженными пистолетами. Скажите, что он может найти меня в моей книге.