Зеленые холмы Земли. История будущего. Книга 1

Разделяемые авторские права были в 1949 году относительной новинкой, и Хайнлайн не имел достаточного опыта их практического применения, чтобы опереться на него в принятии деловых решений; он был вынужден сам стать одним из пионеров в разработке того, что станет впоследствии повсеместным в писательском бизнесе. Хайнлайн знал, что у его рассказов уже есть активный вторичный рынок (перепечатки), но не представлял, от какого большого вторичного дохода он отказался, уступив «Shasta» на три года исключительные права на «Человека, который продал Луну» (включая и продажи Голливуду). В будущем такой ошибки он больше не сделает – особенно с «Shasta», чья деловая практика еще до намеченного выхода в свет следующей книги цикла из раздражающей превратилась в пиратскую. Хайнлайн не написал ни одной из запланированных новых повестей («Da Capo» он отложил на двадцать три года!), а для последнего из сборников «Shasta», «Восстание в 2100 году», он написал апологию под названием «Повесть о ненаписанных повестях». Как и в большинстве подобных объяснений, Хайнлайн поведал нам правду, почему эти повести не были написаны, – но не всю правду.

«Человек, который продал Луну» имел широкий успех и в последующие годы. В пределах жанра эта повесть стала считаться классикой, одной из икон послевоенной научной фантастики. На «Филконе тысячелетия» в 2001 году она даже была награждена премией «Ретро Хьюго». Поскольку премии «Хьюго» начали присуждаться в 1953 году, а регулярно – только с 1955 года, современные Уорлдконы[81] могут присуждать «Ретро Хьюго» за не рассмотренные в свое время работы, с интервалом 25, 50 и 75 лет. Уорлдкон 2001 года вручил «Ретро Хьюго» произведениям, напечатанным в 1950 году, и работы Хайнлайна получили сразу три премии: «Фермер в небе» – за лучший роман, «Пункт назначения – Луна» – за лучшую медиапрезентацию и «Человек, который продал Луну» – за лучшую повесть.

Повесть оказала воздействие и вне пределов жанра: в 50-х годах «крупная корпорация» (к сожалению, Джинни Хайнлайн так и не указала, какая именно) использовала «Человека, который продал Луну» как образцовый пример творческого маркетинга. Без сомнения, также благодаря и этой повести к Хайнлайну обратились за консультациями при перестройке исследовательского отдела «Доу кемикэл»[82] в 1962 году, а позднее пригласили участвовать в аналитических центрах Германа Кана[83]. Предприниматель Питер Диамандис (первый получатель Хайнлайновской премии за коммерческое освоение космоса, включающей и экземпляр «Человека, который продал Луну») назвал эту повесть своим «бизнес-планом» – и такое отношение широко распространилось среди новых частных космических компаний.

Далила и космический монтажник [84] Рассказ

Моим родителям

Чего греха таить – хлебнули мы лиха, пока монтировали Первую станцию. А все работнички, им за это спасибо.

Спору нет, отгрохать такое сооружение, да еще за двадцать две тысячи триста миль от Земли, – дело непростое. Это и называется инженерный подвиг: куда до него какому-нибудь Панамскому каналу, египетским пирамидам или даже ядерному реактору на Саскуэханне. Впрочем, это неудивительно, строил ее Ларсен – Тини Ларсен[85], а раз уж он берется за дело, то делает его до конца.

В первый раз я увидел Тини, когда он играл защитником в команде полупрофессионалов Оппенгеймеровского технологического. Он начал подрабатывать у меня на летних каникулах, пока не выпустился. Так он и пошел по строительной части, и так получилось, что потом уже я работал под его руководством.

Тини такой – ни в жизнь не возьмет работу, пока не дознается наверняка, что проект хорош на все сто. А Первая станция изначально имела в своем составе узлы, которые если кто-то и мог смонтировать, так не иначе как шестилапые обезьяны, а не парни в скафандрах. Тини вынюхал все эти ляпы и минусы – ни тонны металла не отправилось в космос, пока он лично до последнего болтика не перелопатил всю документацию и чертежи.

Так что череп у нас трещал исключительно из-за людей. Женатых на станции почти не было, все больше – отпетые безбашенные холостяки: одни попали сюда, гонясь за длинной деньгой, других попутал бес приключений. Кто-то был разжалованным космонавтом, иные имели специальность, вроде электриков с прибористами. Где-то половину составляли водолазы-глубинники, а для них, как известно, скафандр что для другого пижама. Были еще кессонщики, монтажники, сварщики, разметчики и даже два цирковых акробата.

Четверых мы погнали за пьянку на рабочем месте, Тини даже пришлось сломать одному руку, уж слишком тот не хотел увольняться. И вот ведь что интересно – где эта пьянь брала выпивку? Источник мы не сразу, но отыскали: один умелец-разметчик соорудил низкотемпературный самогонный аппарат, использующий космический вакуум. Так и гнал потихоньку сивуху из ворованной на складе картошки. Если честно, не хотелось с ним расставаться, но уж больно ушлый был парень.