Докладывать о срыве операции в Москву пришлось, но вместе с предложениями. Удар решено было повторить. Километрах в пяти от опорного пункта моджахедов находилась прекрасная господствующая высота. На эту высоту меня и высадили вместе с десантно-штурмовой маневренной группой. Дождавшись темноты, мы начали обстреливать из миномета опорные пункты на хребте, который занимали моджахеды. Мы им мину — они нам очередь из ДШК. Засекли их от А до Я! Передали новые координаты летчикам. Вот тогда удар пришелся точно по целям! Все опорные пункты (их оказалось шесть) были поражены.
Разведчики очень быстро нашли крупный схрон разбитой группировки в нескольких километрах от базы. Хотя, надо признать, замаскировали его бандиты на совесть. Крыша хранилища, врезанного в склон оврага, была присыпана землей и засажена вереском. Руководил этим поиском Валерий Короленко, тогда капитан. Вместе с разведкой шла боевая группа. Ребята работали четыре часа. За это время моджахеды успели развернуть боевой расчет минометов, намереваясь уничтожить наших разведчиков. Мы, находясь на господствующей высоте, все это видели и страшно волновались за них. Но группа двинулась в обратный путь только выполнив свою задачу. В схроне было обнаружено огромное количество боеприпасов и вооружения. Даже двуствольная зенитная установка! Вывезти мы ничего не успели, все пришлось заминировать и взорвать. По возвращении я, конечно, Короленко отругал — слишком они рисковали! Взять самого инженера Наби нам тогда не удалось.
Через пару месяцев меня направили в Московский погран-отряд руководить очередной операцией. На третий или четвертый день моего пребывания там разведчики привезли афганца. Он умолял забрать его семью из Сари-Джуя и доставить в Кундуз. Жаловался, что оказал поддержку кому-то из представителей народной власти и теперь его преследуют бандиты. Афганец рассказал, что примерно в километре от кишлака Сари-Джуй находится поместье. Там, за высоким дувалом, хранится вооружение одной из групп моджахедов. И как раз сейчас хозяева ушли в Пакистан за новой партией оружия и боеприпасов. А в поместье оставили лишь несколько человек охраны.
На нашем участке в это время шли бои на смежном направлении. И я решил, не информируя ни округ, ни Москву, нанести по этому поместью ракетно-бомбовый удар четверкой вертолетов. Летчики задачу выполнили, а заодно в безопасное место вывезли семью афганцев.
На следующий день в 5 утра я собрался заслушивать доклады операторов и обнаружил на столе стопку телеграмм. Верхняя сообщала, что вчера в 17:00 при нанесении ракетно-бомбового удара по кишлаку Сари-Джуй был убит инженер Наби, о чем начальник Пянджского отряда направил донесение в округ. Я связался с начальником Пянджского отряда. «Так точно, — доложил он. — Когда бомбы упали, обрушился дувал. А он под этим дувалом как раз прятался. Его придавило! Моджахеды его откопали и захоронили временно». (Позднее бандиты собирались перезахоронить Наби в его родном кишлаке.) Назвал и кладбище. Срочно направленная туда разведгруппа информацию подтвердила, привезла фотографии. Теперь можно было докладывать об успехе в Москву!
Вячеслав Сухов
Операция в районе Сари-Джуя отличалась особым напряжением. Сари-Джуй находился между участками ответственности Пянджского и Московского отрядов. Здесь в горах находилась мощная база «Сари-Джуй». Душманы удачно подбирали места для размещения своих баз и опорных пунктов, размещали их в недоступных горных участках. Взять их без поддержки авиации было фактически невозможно. Это касались и «Сари-Джуя».
Для взятия базы была спланирована десантная операция «Сари-Джуй». Ее возглавлял генерал Геннадий Згерский. Тогда в районе Рустака было сосредоточено сразу два вертолетных полка — Душанбинский и Марыйский. Одну группу из двадцати машин повел я, вторую — полковник Романюк. Душанбинским полком командовал я, Марыйским — соответственно, полковник Романенко Николай Павлович. Эта операция началась неудачно. Местность была недоразведана. Мы шли двумя авиагруппами.
Мы еще не успели развернуться, когда на подлете, там, где совсем не ожидалось, одна из групп попала под вражеский огонь. Почти сразу был подбит Ми-24. Командир экипажа, капитан Жирнов сумел посадить поврежденную машину. Летчик-штурман Ляшко выпрыгнул с парашютом с высоты шестьдесят метров и смог благополучно приземлиться. Командир экипажа, в свою очередь, сумев посадить поврежденную машину, получил серьезное ранение. У сбитой машины приземлился вертолет Александра Михайловича Кашина, который эвакуировал экипаж и десант. Руководивший операцией генерал Згерский приказал приостановить операцию и доразведать местность. После проведения разведки, со второго захода операция была успешно проведена.