Зеленый дельфин. Повесть-фантазия

В переулке Алгоритма Ланьо обратил внимание на новый музыкальный автомат, вокруг которого толпилась молодежь. Юноши и девушки один за другим опускали мелочь в прорезь, похожую на рот с ехидной усмешкой, и автомат выдавал музыку. Большинство нажимали клавиши с надписями «Энергичная» и «Бодрящая» в надежде стряхнуть с себя столь обычную для сондарийцев дремоту. Но то, что звучало, лишь на пятнадцать минут освежало и взбадривало.

Ланьо в тот вечер был двадцатилетним, поэтому не устоял перед соблазном заставить автомат сочинить музыку лично для него. Он встал в очередь и вскоре оказался первым.

- Ну, чего застрял? - подтолкнул его парень со взглядом сонной мухи.

Немного поразмыслив, Ланьо притронулся к клавишу «Дающая надежду». Из автомата полилась флегматичная и даже убаюкивающая мелодия со словами:

Будь благодарен, что еще один денечек прожит.
Всё хорошо, все хорошо, и лучше быть не может!

«До чего приятно», - мелькнуло в сознании Ланьо. - Только почему-то не взбадривает, а наоборот…».

Тело отяжелело, налилось теплом, и он сонно провалился в мягкую мерцающую пустоту. Неизвестно, сколько прошло времени, когда вдруг почувствовал, что кто-то поднимает его, встряхивает и отводит в сторону.

Руку сожми в кулак,
Бей в окружающий мрак,
Злое болото сна
Скоро взорвет весна,-

услышал он чей-то голос, и сон мгновенно улетучился. Он открыл глаза. Перед ним стояли двое. В одном Ланьо узнал молодого клоуна Пипла, чье лицо хорошо было знакомо ему по выцветшей афише в заводской проходной. Другой же, тот, что склонился над ним и негромко пел над ним, был неизвестен.

- Вы расшибли локоть, когда упали, - сказал клоун.

Только тут Ланьо ощутил сильную боль в руке. Куртка была измазана кровью.

- Вот что значит быть сонным, - незнакомец достал из пиджака ярко-голубой, непривычной, крамольной расцветки пластырь и заклеил рану Ланьо. - Через четыре минуты затянется.

Клоун скептически улыбнулся:

- Чудодейственный бальзам? Вы что, врач?

- Нет, - сказал человек. - А кто вы? - обратился он сразу к обоим.

- Странная манера знакомиться, - хмыкнул Ланьо. - Если угодно - слуга «Электрины», машины машин.

- Прекрасно, - сказал незнакомец, - выходит, я угадал.

- Цирковой шут, - представился Пипл, насмешливо склонив рыжую голову.

- Тоже недурно. - Человек взял Ланьо и Пипла под руки. - Я сразу заметил: у вас честные лица, поэтому буду откровенен. Зовут меня Майк Томпи.

- Неужели в этом - вся ваша откровенность? - усмехнулся Ланьо.

- Бьюсь об заклад, что вы не сондариец, - сказал Пипл. - Вы слишком твердо выговариваете «эль».

- Благодарю, - кивнул незнакомец уже без малейшего акцента. - Теперь понимаю, отчего продавцы смотрят на меня, как на человека с физическим недостатком… И все-таки я сондариец. - Он снизил голос. - Но дело в том, что я долгое время жил в Трамонтане…

Пипл и Ланьо переглянулись. Трамонтана… Непонятное, пугающе прекрасное слово.

- Это что? Страна? - почти одновременно спросили они. - Где же она?

- Там, - Майк Томпи махнул рукой в сторону, откуда каждое утро в мареве пыли и дыма всходило бледное сондарийское солнце.

- Но ведь… - начал было Ланьо. Однако незнакомец мягко перебил его.

- Там нет никакой Пустыни. Впрочем, поговорим об этом в другом месте.

Они условились о встрече.

У Ланьо собрались тогда еще совсем юные Поэт, Художник, Скрипач, Пипл, Эльза Кнэп и два синеглазых друга с завода компьютеров - Биль и Виль. Это были те, кому изредка сквозь ночную дрему слышался гул морского прибоя, кто любил по ночам бродить под звездным небом и мечтать о неизвестных далеких мирах…

Расстелив на полу ковер, они уселись в кружок, недоверчиво поглядывая снизу вверх на незнакомца, расхаживающего по комнате. Вошел Ланьо с подносом, заставленным бокалами прохладного фрутти. К нему со всех сторон потянулись руки, но на полпути замерли, потому что Майк Томпи внезапно остановился и сказал:

- В Сондарии есть море.

В воздухе повисла тишина.

- Да-да, не только в сказках из запрещенных книг, но и в самой Сондарии есть море, - повторил он улыбнувшись. - Но с тех пор, как изобрели сонограф, оно исчезло.

- Не может быть! - вырвалось у Эльзы.

- Неплохой сюжет для легенды, - скривил губы Поэт.

- Море испарилось от наведенных на него сонографов? - хмыкнул Художник.

Майк успокаивающе поднял руку и еще более загадочно произнес:

- Море на прежнем месте. И в то же время его нет.

- Нельзя ли точнее? - попросил Биль.

- Для того и пришел. - Майк на минуту смолк и внимательно оглядел собравшихся. - Этой истории много лет - начал он, присаживаясь на пол. - В Трамонтане рассказывают, будто все было так.

Рассказ Майка