Зеленый рыцарь. Легенды Зачарованного Леса

– Это пагода, – Морис едва мог говорить. Только не плакать, уговаривал он себя. Не перед папой!

Отец опустился на колени рядом.

– Какая еще пагода?

Морис протянул дрожащую ладонь и показал отцу терракотовые осколки, а потом поднял с земли осколок с лилией.

– Я дал пагоде этот осколок. И еще бусину. Но она потерялась.

– Смотри-ка, это не она?

Отец поднял бусину и протянул Морису.

– Я видел, как пагоды строили стены, – сказал Морис, кивнув на них. – Но не знал зачем.

– Твоя пагода – смелое создание. Она не стала прятаться.

Морис узнал несколько пагод, которые лежали за стеной: одну розовую, одну белую с тем голубым стеклышком, что он ей подарил, и несколько разноцветных.

– Надо уйти, пап. Они не покажутся, если мы будем смотреть.

Отец встал, собрал целую пригоршню слизней и бросил в реку. Морис положил осколки Цинь Тинь рядом с другими пагодами, надеясь, что те смогут ему помочь. Мальчик вытер глаза, но, сколько бы он на них ни смотрел, ни одна не шевельнулась. Неужели пагоды позволят врагам взять верх?

– Слизни пробили брешь в твоей стене, – заметил отец. – Давай уберем их с той насыпи.

– Это не моя стена, – ответил Морис.

– Я хотел сказать, стена пагод.

Морис решительно шагнул к слизням. Они кишели повсюду, но самое ужасное было то, что они пожирали черепки! Морис понимал, что, возможно, наступает и на пагоды, но неизвестно, что было для них хуже – вес его тела или хищные твари. Горсть за горстью он хватал слизней и бросал их в реку. Ноги и руки у него разболелись, из носа опять пошла кровь, и он в бессилии опустился на землю.

– Пойдем домой, Морис, – сказал отец. – Ты сделал все, что мог.

Они добрались до ступеней разрушенной гончарни и стянули осклизлые носки.

– Давай их выбросим, – предложил отец. – Даже стирать противно.

Они вытерли ноги о траву и обулись. Когда Морис завязывал шнурки, он чуть не закапал кровью ботинки, и ему пришлось задрать голову. Тем временем слизни упорно продолжали ползти к насыпям, и их становилось все больше.

– Пагоды помогали мне, пап, – печально произнес Морис. – Они лечили меня.

Отец задумался.

– Конечно, сынок, – наконец ответил он. – Мы тоже хотим тебе помочь. Бабушка молится, мама следит за твоим питанием и сном. Я тоже стараюсь… И пагоды, конечно же, сделали что смогли.

Морис ухватил отца за руку, и они медленно зашагали домой. Когда они добрались до дороги, отцу пришлось взять его на руки.

* * *

Но Морис чувствовал, что сделал недостаточно. Лежа в лихорадке, он слышал, как в соседней комнате тихо переговариваются родители. Отец уговаривал маму через неделю уехать в Париж. Морис не сомневался: там его ожидает доктор Перро и кровопускание. Он знал, что случится с ним вдали от пагод.

Но и они без него пропадут. Неважно, вылечат они его или нет: он не позволит слизням их уничтожить. Он бы позвал на помощь родителей, но, разумеется, никто не поверит его рассказам о Цинь Тинь. Все решат, что это выдумки.

Морис лежал одетым; он сам накрылся одеялом еще до того, как мама пришла пожелать ему спокойной ночи, так что она ни о чем не догадалась. Мальчик дождался, пока родители и бабушка улягутся, и выбрался из-под одеяла. Затем он подобрал ботинки, открыл дверь и заглянул в гостиную. Стояла тишина. Морис босиком пробрался на кухню и тихонько придвинул стул к буфету. Забравшись на него, он открыл дверцу верхнего шкафчика и вытащил оттуда мешочек с солью. «Слизни не выносят соль, – подумал он. – Попробую их отогнать. А бабушке потом отдам деньги».

Он неслышно прикрыл входную дверь и пошел по тропе. Ярко светила луна, дорога была видна как на ладони. У реки Морис немного отдохнул и вскоре добрался до гончарни.

В лесу было темно, в вершинах деревьев тревожно шумел ветер. Ночью там все казалось зловещим. «Это слизни виноваты!» – подумал Морис и ускорил шаг. Дойдя до насыпей, он увидел, что слизни уже наполовину покрыли вторую из них, и стал лихорадочно искать пагоды. Но их нигде не было. Морис поискал осколки Цинь Тинь – они исчезли с того места, где он их оставил. Те пагоды, что были рядом с Цинь Тинь, тоже куда-то пропали.

– Не бойтесь! – крикнул Морис. – Я пришел помочь!

Он начал рассыпать соль. Едва ее крупинки попадали на слизней, они мгновенно сворачивались в клубки. Затем мальчик швырнул целую ее пригоршню на кучу слизней, громоздившихся возле дыры в насыпи, где, как полагал Морис, у пагод была сокровищница. Слизни начали корчиться от боли. Они то съеживались под своими панцирями, то, извиваясь, выворачивались из них. «Наверное, им очень больно», – подумал Морис, но отступать было поздно. Он должен спасти пагоды.

– Где же вы? – звал их Морис. – У меня мало соли, покажите, куда ее сыпать?

Внезапно у края второй насыпи он увидел знакомую белую пагоду. Она подняла голубое стеклышко, будто приветствуя его, но Морис понял, что она на что-то указывает. Он перевел туда взгляд и увидел огромное полчище слизней, переползающих через стену.

Слизни кишели там не просто так – они поедали пагоды!

– Иду! – крикнул Морис.