Зеленый. Том 1

Состав и пропорции:

белый ром                           15 мл;

водка                                15 мл;

серебряная текила                15 мл;

абсент                              15 мл;

ликер «Блю Кюрасао»            10 мл;

дынный ликер                      15 мл;

лимонный сок                      30 мл;

энергетик (RedBull или Bern)    100 мл; 

кубики льда                        150 грамм;

коктейльная вишня и лимонная цедра для украшения

Высокий бокал слинг наполнить льдом. Поочередно добавить лимонный сок, «Блю Кюрасао», дынный ликер, ром, водку, текилу и абсент. Доверху долить энергетиком, затем аккуратно (будет много пены) перемешать барной ложкой. Украсить готовый коктейль двумя вишнями на шпажке и лимонной цедрой. Пить через соломинку.

Эна здесь

– Нет, – говорит Эна, – ну нет же, балбесы! Вы неправильно поняли! Это не то, о чем вы подумали! Октябрь на дворе! Это не весна наступила, а просто я мимо прошла.

Молодые каштаны удивленно смотрят на Эну; правильней будет сказать, что они удивленно констатируют ее присутствие на осязаемой территории, все-таки у деревьев нет человеческих глаз, зато восприятие в целом у них гораздо острей. Деревья не провести! Когда рядом вдруг появляется столько жизни сразу – кипит, трепещет, звенит и клокочет – все ясно, нас не обманешь, думают молодые каштаны; они, кстати, действительно вполне себе «думают», не словами, но образами, довольно близкими к тем, которыми думаем мы. Деревья вообще похожи на людей гораздо больше, чем мы способны представить. И в юности примерно такие же прекрасные дураки. Поэтому что бы ни говорила Эна юным каштанам, они, приободренные живительной близостью Бездны, открывают бутон за бутоном – тепло же! движение! радость! никак нельзя не цвести!

Эна и сама это понимает. Поэтому не тратит время на бесполезные уговоры. Говорит со всей возможной (то есть почти никакой) суровостью:

– Ладно, что с вами делать. Цветите, если приспичило. Но чур потом – сразу спать!

Тщетно стараясь уравновесить торжествующий внутренний хохот укоризненным выражением человеческого лица, Эна отворачивается от цветущих каштанов и идет дальше. У Эны назначена важная встреча, и не одна. Все Энины встречи важные, потому что они же не чьи-нибудь, а ее, и одновременно совершенно неважные, потому что сам принцип разделения ложный: ничего «важного» или «неважного» в мире нет.

Но первая из назначенных Эной встреч – деловая, рабочая, а значит, пусть считается так называемой «важной». Эна очень ответственная, для Бездны, пожалуй, даже слегка чересчур, но это нормально, у всякого живого существа должен быть хоть какой-то изъян. Несовершенство – неотъемлемый признак жизни, может быть, даже главный, хотя соревнований между ними пока никто не устраивал; вот интересно, кто бы из признаков жизни победил? – оживляется Эна. – И по каким критериям выбирали бы победителя? И, самое главное, какой был бы приз?

Вечный демон Виктор Бенедиктович стоит у открытого кухонного шкафа и с отвращением смотрит на три разных пакета с якобы полезной для здоровья овсянкой – в каком помрачении я их купил? И что теперь делать? Варить эту пакость, или все-таки выйти за нормальной едой в магазин?

От размышлений его отвлекает дверной звонок, который заунывно воет и одновременно пронзительно верещит, получается очень похоже на голос Седой Негодующей Твари в летнем доме старшего мертвого брата над вечной пропастью Йенн. Демону Виктору Бенедиктовичу так нравятся эти звуки, что иногда по ночам он выходит на лестничную площадку и звонит в свою дверь. Но когда голос Седой Негодующей Твари раздается неожиданно, без предупреждения, будто она сама прибежала ластиться, получается лучше всего.

Демон Виктор Бенедиктович неторопливо идет в коридор, шаркая прорезиненными подошвами теплых войлочных тапок, у дурацкого тела сейчас дурацкое обострение совсем уж дурацкого ревматизма, тяжко стало ходить. Открывает рот, чтобы спросить: «Кто там?» – но ответ на вопрос с каждым шагом становится все очевидней. Хороший ответ, кто бы спорил. Однако для старого слабого тела совершенно невыносимый. «Мне бы хоть на ногах удержаться», – думает Вечный демон Виктор Бенедиктович, отодвигая щеколду. Пятится, пропуская гостью, и все-таки тяжело оседает на пол. Ах ты ж твою мать.