Зеленый жемчуг

 — Слетелись на поживу, стервятники! По жилым отсекам целятся! — негодовал Пабло, которому тоже пришлось занять место в амортизаторе: корабль сильно рыскал, а перегрузки оператору сети были сейчас противопоказаны. — Жаль, что их нельзя достать по межсети!

 — И без взломщиков обойдемся! — успокоил товарища Клод, который с немного кровожадной радостью комментировал каждый удачный выстрел своих товарищей. — Петрович хвастал, что умеет наводить и через ствол. Да и другие ребята не вчера из-под елки выскочили. Один Капеэсэс чего стоит!

К немалому удивлению Туси, бравый старшина и отчаянный разведчик сейчас занимали места среди команды канониров.

Помнившие ярость пожирающего живую плоть огня руки Капеэсэс скользили по приборной панели, в стремительных, точных движениях ощущался задор и азарт борьбы. Туся невольно вспомнила Ванкуверскую жигу, которая вела бесшабашного бойца по жизни, и «ежиков позорных». Впрочем, со змееносцами и в институте эпидемиологии, и сейчас Слава сражался молча. Он мстил за гибель товарищей, за Гарика и Ленку Ларину, за полковника Корзуна и тысячи замученных людей. И поскольку этому священному счету не скоро предстояло закрыться, оружие бойца не знало промаха, а сам он казался неуязвим. Пабло и Клод болели и переживали за него.

 — Вы только посмотрите, что творит наш Копченый! — захлебывался от восторга Клод, наблюдая, как Славино орудие превращает в металлолом двигатель вражеского эсминца. — Он часом пушку со скорчером не перепутал? И кто его учил очередями стрелять?

 — Не важно! — вступался за друга Пабло. — Попадает и ладно.

— Еще бы ему не попадать с такой практикой, — несколько двусмысленно пошутил Клод. — Он же потерял счет своим любовным победам во всех мирах!

 — Если бы тут и вправду взаимосвязь существовала, — мечтательно протянул Пабло. — Ты лучше на Петровича полюбуйся. Вот это настоящий бог войны. Хотя начинал на Ванкувере, как простой работяга.

В самом деле, сосредоточенный, спокойный и монолитно надежный старшина казался продолжением орудия, напоминая Тусе то ли античного Атланта, то ли старого казака Илью свет Ивановича. Он сражался не во имя ненависти, а ради любви, в каждый выстрел вкладывая свою заботу о тех, кто ему дорог и стремление к спокойствию и благополучию совершенно незнакомых ему, но мирных и честных людей. Безошибочно определяя слабые места в обороне змееносцев, он выбирал для залпа моменты максимального сближения. И хотя он не тратил энергию на наводку и целился едва не наугад, ни один его выстрел не пропадал зря.

 — Нет, вы только посмотрите! — Клод в волнении так стиснул холку Шусмика, что киберпитомец недовольно зарычал. — Вот это выстрел! Вопреки всем законам физики! И кто тут говорил про работяг?

 — Вот то-то и оно, что образованному человеку такое точно в голову не придет, — отозвался Пабло. — Помнишь, как Командор говорил, не пытайтесь это повторить, пользуйтесь наводкой. Петрович-то, наш орел, исключительно на глазок стреляет!

 — Не важно! — отмахнулся Клод. — Главное, зеленая эта альянсовская мразь разлетается на пиксели за милую душу!

 — Ох, мальчики, — вздохнула со своего места Мишель. — Вашими бы устами да сыченый мед пить, как говорит Алекс. Не знаю, что это такое, но звучит красиво. Взрываться-то они взрываются, но их все равно больше!

В самом деле, Туся это тоже видела не хуже других, хотя канониры на всех палубах у Вернера и артиллеристы на кораблях Савенкова и Цоца-Цолы сражались на пределе возможного, число змееносцев, казалось, не уменьшалось. Их орудия били отнюдь не холостыми, а на помощь рассчитывать не приходилось.

Датчики едва успевали фиксировать одно попадание за другим, бортовые приборы, принимая данные о повреждениях корпуса, перенастраивали работу двигателей и системы жизнеобеспечения бывшего круизного лайнера, дроны-стюарды и члены палубной команды герметизировали отсеки, пока, к счастью, только расположенные в грузовой части судна.

Туся подумала, что при благополучном исходе придется задержаться на одной из баз Содружества, чтобы пополнять запасы воды, продовольствия и энергии. Датчики, отвечающие за работу двигателей, показывали увеличение расхода вдвое. И это если не считать артиллерии, которая сейчас выжимала генераторы едва не досуха. В каютах еще в начале боя погас верхний свет, система вентиляции работала с перебоями, в амортизаторе сделалось очень душно, подушка сбилась и пропиталась потом. Впрочем, возможно вентиляция работала нормально, это ее от волнения бросало в жар и холод. Кажется, даже в окутанной дымом лаборатории офиса Корпорации дышалось легче. Но там она была частью команды и приносила реальную пользу.

— А если они попадут по жилой гондоле? — всхлипнула Мишель. — Или до двигателей доберутся?

 — Здесь тридцать тысяч человек, — напомнил графине Клод. — Не думаю, что змееносцы согласятся упустить такой жирный куш.

 — Но при абордажной схватке у нас явное преимущество, — возразил ему Пабло. — И змееносцы это понимают. Поэтому не торопятся со сближением, бьют по системам жизнеобеспечения.