Зелёная ответственность (СИ)

Ясно дело, что о сборах меня вместе со всей командой никудышных спасателей света в головокружительное путешествие по галактике и речи идти не могло. Да и не планировала я напрашиваться, надеясь оставить всё это на крепких плечах мужчин. Однако состояние Старка меня беспокоило — притворная радость от появления Пеппер была очевидной на семьдесят шесть процентов. Остальные двадцать два возможно и были настоящими. Ещё два — погрешность.

Погрешность…

Математика — чёткая наука для чётких людей. Любые ошибки в ней непростительны, пока ты не придумаешь способ логичного её объяснения. Координаты могли солгать, а сыграть в импровизацию для разрешения таких масштабов — не по силам людям. Не всем.

В области космоса логично бы было довериться Талосу, нашему новому гиду в мире непонятных хреней и прелестей космоса. А как же Иисус?

Тупые мысли роились в голове пчёлами, совсем не давая мёда, поэтому и носительницы становились злее.

Тупо ощущать уход ситуации, когда твоя ответственность больше не твоя вовсе и все заботы перекладываются на другого — что-то типа эстафеты безалаберности, теперь уже межгалактического масштаба. Странно сидеть… И ничего не делать.

А тем временем кто-то рождается и умирает, первый раз идет в школу или заканчивает её, покоряет горы и опускается на самое дно… Процесс жизни, процесс ответственностей.

Это чувство мимолетное, но оттого не менее ощутимое. И заразное. Испытав однажды, ты больше его ни с чем не перепутаешь и будешь теперь страшиться. В таком состоянии не взять в руки книгу по испанскому или не начать решать логарифмы — это ничтожно в сравнении с делом, что было возложено на тебя какой-то невидимой силой с явно расстроенным аппаратом рандома.

И всё выше указанное, по классике жанра, сопровождается бесконечной тоской и ощущением незавершённости, ведь мы испытываем глубокое чувство удовлетворения, завершая посильную работу, какой бы сложной или до глупости простой она не была. И тревожность. Тревожность за то, что ты мог бы сделать лучше.

Конечно, я бы и два железных листа спаять не смогла, а Старк соорудил чудо-чудное, диво-дивное, находясь, на секундочку, в плену. В абсолютной пустыне с каким-то барахлом под боком. Возможно, его персона и не самая последняя, кому бы я передала своё «божественное предназначение» в результате несвоевременного ухода.

За окном начинался дождь, и он казался таким до невозможности простым и неподходящим, совсем не сочетающимся со всей этой модерновостью, ведь в нём, на удивление, отсутствовали какие-нибудь наворочки в виде скрытых лазеров или шумовых гранат. Вода определённо не идёт Старку, потому что она портит железо.

Закрыв с шумом блокнот и вытерев скупую слезу рваным движением, я решительно поднялась.

И что теперь?

В надежде, что метафоричные коридоры судьбы в виде самых обычных стен и паркета сами приведут меня к новой ответственности, я никак не ожидала, что ей окажется Илисана.

Зеленокожая девочка с пару мгновений просто хлопала глазами, очевидно смущенная тем, что её застукали за бесцельным шатанием по незнакомой базе в такое позднее время. Да и считалось ли оно поздним на её планете?

— Ты кого-то ищешь?

Казалось, она была не готова к простому вопросу, а не поучительной взбучке и скандалу, поэтому лёгкая улыбка не заставила себя ждать на губах инопланетянки.

— Папа сказал, что ты полетишь с нами. Это правда?

Черные глаза оказались ближе, и всё моё ощущение нормальности отхлынуло подальше. Да, наверное, я отправлюсь на их планету, чтобы пройти базовый курс «как быть скруллом». Так по-глупому. Это похоже на то, когда ты представляешь себя в крутой заграничной поездке, а потом всё обламывается. Ты даже не удивляешься.

Я догадывалась о подобном, но очевидно взрослые дядьки переходят в наступление без учёта мнений всяких там подростков. Что-то внутри говорило, что это последняя нормальная ночь. Скоро что-то обещало случиться, и лишь зеленое поможет всё исправить. Другое зелёное.

— Наверное, это так загадочно должно быть, путешествовать между планетами? — Решила я спросить девочку, чьи глаза так и горели в желании поговорить. Невольно рядом с ней рисовался образ брата, и оттого стало ещё более тошно.

— Чувство невесомости — это моё самое любимое! Да и никогда не знаешь, какой формы будут жильцы планет. Можно конечно поискать в коммуникаторе, но так весь азарт исчезает. Вообще, я люблю путешествовать, даже один раз была на Мовете. Хотя папа и говорит, что это опасное дело не для юной принцессы, я не согласна — в будущем я буду представлять свою расу, поэтому должна знать всё, чтобы научить их.

Спина и плечи Илисаны расправились, подбородок упрямо смотрел вперёд — сколько в ней было открытости и смелости, чего явно не хватало мне… Поёжившись, я сдавленно улыбнулась и облокотилась на стену.