Зелёное пальто

Тогда она взяла привычку поплевывать налево-направо. Но чаще плевала на меня. Думала, наверное, что мне это надоест и я ее отпущу.

Но как бы не так.

Я просто закрыл ей рот марлевой повязкой. Тем и решил эту проблему.

Но тут же возникла новая.

Она теперь опять стала пытаться встать с ног на голову. Я и это пресек, привязал ей к ногам по две десятикилограммовые гантели. Они сбалансировали ее в правильном вертикальном положении.

Но, несмотря на большую занятость по уходу за сестрой, я как истинный сын и брат не оставлял поиски остальных членов семьи.

Писал, звонил, телеграфировал, снова писал, снова звонил…

Наконец, откликнулся мой старый тренер по боксу, которого я завалил телеграммами с просьбой найти папу.

И он разыскал его, вспомнив папино появление на моих армейских проводах прямо из коллектора центральной системы отопления.

Он сходил туда, открыл люк и там обнаружил папу.

Я выслал деньги.

Папу вместе с чугунным люком под мышкой, который он прихватил как память о Родине, прислали ко мне ближайшим рыболовным траулером.

Первое, что сделал папа, – это продал канализационный люк японским разведчикам как очень мощную, секретную русскую бомбу. А на выручку напился до беспамятства вьетнамской вонючей самогонки в портовом баре, оттуда его и приволокли ко мне. И чтобы он не пил каждый час, я его тоже пристегнул к себе.

И теперь в сопровождении блаженной сестры и трясущегося с похмелья папы продолжил поиски младшей сестры.

Запросы во все тюрьмы России положительного результата не дали. Из каждого такого заведения приходил один ответ: «Была такая, но вчера отправлена туда-то…»

Уже отчаявшись, нанял толпу демократов, борцов за свободу заключенных. И те организовали дежурство у каждой тюрьмы в крупных городах России. Совмещая приятное с полезным, они через две недели узнали в зарешеченном окошке автозака лицо моей сестры.

А уж вытащить ее из тюрьмы было дело техники.

Но вот переправить ее ко мне стоило усилий.

Она за это время награбила такое количество мужских пальто, что ими оказался забит весь склад центрального следственного изолятора. А она захотела все это награбленное увезти с собой.

Пришлось мне нести дополнительные финансовые расходы. Что не сделаешь ради любимой сестренки.

Когда военный транспортный самолет с сестрой и ее грузом приземлился, наш вьетнамский завхоз никак не мог понять, зачем нам для нашего совместного оружейного предприятия нужно столько зеленых пальто. Я, обнимая свою сестру, пояснил, что пригодятся.

И вправду пригодились.

Вьетнамцы, которые мастерили нам наше газовое оружие, работали и спали не отходя от своих станков. Но теперь вместо голого пола им предложили спать на ватных пальто, привезенных сестренкой.

Видели бы вы их счастливые лица, когда они ложились спать. В благодарность вьетнамцы над своими рабочими местами повесили фото моей сестры и каждый раз перед отдыхом низко кланялись ее портрету, желали здоровья, процветания и долгих лет жизни Русской Богине.

Производительность на наших оружейных предприятиях резко подскочила. Принц был восхищен предприимчивостью членов нашего семейства.

Итак, семья объединилась.

Но семья семьей, а бизнес бизнесом. Мне надо было лететь в Нижнеокск, налаживать там рынок сбыта газового оружия. Как пробный шар.

И я полетел.

Химик-Губернатор меня не встречал, он теперь безвылазно сидел в Нижнеокском Кремле.

Губернию заполонили бандиты.

Они крышевали бизнесменов, их самих крышевали силовики, силовиков – политики, а политиков – бизнесмены.

Круг замкнулся, и никто не знал, как его разомкнуть.

Я сразу пошел к Губернатору.

Он стал мне плакаться.

– Друг мой, ты видел, что творится в губернии? И как с этим справиться, я не знаю. Скоро прилетит Президент, а он любит ходить в народ, а народ-то сидит по домам, нос боится на улицу высунуть. С кем же будет встречаться Президент? Он мне уже два раза по спецсвязи звонил из Москвы, чтобы я поправил ситуацию. А как ее поправить, если кругом одни «крыши»? Мне конец! – зарыдал он на моей груди.

– Ладно, – сказал я, – выручу и на этот раз.

А заодно напомнил ему, кто помог ему вступить в эту должность, кто помог победить «башмачников», кто поил, кормил и провожал его гостей.

Он удивленно посмотрел на меня и как будто с трудом вспоминал что-то для себя важное. А вспомнив, неожиданно прозрел. Стукнул себя по лбу и воскликнул:

– Ты, конечно, ты. Прости меня, неблагодарного, – и, как и в старые времена, его кудрявая голова затряслась у меня на плече.

– Никто ничего: кто старое помянет, тому кудри вон, – сказал я, чмокнув этого беспокойного парня в макушку.

И тут же предложил свой план развития дальнейших со– бытий в губернии.

Раз все здесь повязаны и не поймешь, где милиция, где бандиты, где чиновники, где депутаты, то надо, как и прежде, пойти в народ, вооружить его и повести за собой.

– Выйти и повести – это я согласен, а вот вооружить народ? – засомневался губернатор. – Он же, народ, этим же оружием меня и продырявит.

– Надо вооружить таким оружием, которым не продырявит. Например: газовым.

Губернатор вначале обрадовался, а затем засомневался: