Зелёное пальто

А прикончив, вспомнил: «ни один пьяный русский… (см. выше)» и решил напоить и настоящих пилотов. Те долго сопротивлялись, но на подлете к Нижнеокску сдались. А когда мы уже стали снижаться, к нам присоединились мои сестры.

В итоге самолет сажали все вместе. Вернее, младшая сестра в обнимку с командиром.

Правда, после приземления командир окончательно заснул. И сестра, не зная, как остановить самолет, катала его по летному полю до тех пор, пока двигатели не выработали весь керосин. Наконец самолет остановился.

И тут проснулся «дополнительный» экипаж. Старший из них объявил, что самолет, я и мои сестры арестованы.

А в самом самолете, оказывается, сотрудниками КГБ проводится спецоперация по пресечению нелегального канала поставки оружия.

Я посмотрел на удостоверения в дрожащей, похмельной руке, на помятых чуть живых горе – «летчиков», улыбнулся, но сопротивляться не стал, тем более что на взлетной полосе замаячила машина моего друга Губернатора с мигалкой и эскортом бронетранспортеров.

Подъехав, Губернатор радостно забегал вокруг самолета и даже поцеловал шасси.

Я, видя такую радость, перестал волноваться и стал махать Губернатору, что, мол, вот он я: «Прилетел, привез все, как мы договаривались, давай выручай от этих алкоголиков с корочками!»

Но Губернатор смотрел как бы сквозь меня, зато официально здоровался за руку с каждым из участников «спецоперации».

Наконец он заметил меня и захохотал. Смех подхватила вся свита.

Вначале мне было непонятно, над чем они смеются, и даже оглядел себя, но когда к самолету подкатил «черный воронок» [36] , все стало понятно.

Меня с сестрами быстренько туда затолкали. Когда нас увозили, я увидел сквозь решетки, как к самолету подъехали фуры и в них стали загружать наши ящики с газовым оружием. А губернатор все радовался, плясал около машин, крича: «Конфискат! Конфискат!» Мне стала проясняться суть этой спецоперации с дополнительным экипажем и конфискацией газового оружия.

Стали понятны бегающие глаза человека, всего сутки назад называвшего меня своим единственным другом.

В тюрьме нас встретили радушно.

Особенно мою младшую сестру. Надзиратели отдавали ей честь, и все сотрудники тюрьмы были в парадной форме. Тюремный двор подмели, а газоны выкрасили зеленой краской. Заключенные стояли вдоль своих камер с плакатами «Добро пожаловать домой!».

Мне отвели пентхаус на пятом этаже, а сестрам – «королевские апартаменты» на шестом. Я принял душ, выкурил сигару и прилег. А когда мне делали педикюр, прибыл губернский прокурор и пояснил, в чем суть нашего задержания.

Оказывается, я совершил непростительную ошибку, заявив, что за газовые пистолеты надо будет платить.

Губернатору это не понравилось.

И его юристы разыскали декрет, принятый большевиками сразу после революции, который запрещал ввоз в «совдепию» любых видов газа.

И ничего, что давно нет большевиков и что закон был принят совершенно в другой стране.

– Его никто не отменял. Закон есть закон, – подытожил прокурор, дегустируя виски из моего тюремного бара. – Эх, – позавидовал он мне, усаживаясь в кресло эпохи Людовика Пятнадцатого, – хоть бы денек посидеть в твоем люксе.

– Ну, это я сейчас тебе устрою, – пообещал я и набрал номер Генерального прокурора, моего однокурсника.

Губернский прокурор, как услышал, как я по-свойски разговариваю с Генеральным прокурором, тут же начал строчить постановление о нашем освобождении и протест Губернатору «О нарушении политики Правительства РФ и указов Президента по поддержке и развитию предпринимательства».

Из тюрьмы я вышел с прокурором под ручку.

Старшая сестра после близкого контакта с представителем спецслужб в самолете окончательно порвала с йогой и пошла по камерам обучать правилам грамматики наиболее тупых, но физически крепких заключенных, используя в качестве пособия татуировку на своей груди.

А младшая устроила инспекцию своих бывших владений, да так там и тормознулась с подругами, надзирательницами по женскому блоку.

Меня же поселили в мою бывшую Башню, где губернатор устроил люксовую гостиницу с единственным номером для «шишек» из Москвы. Интерьер в Башне сильно изменился. Но все так же в углу стоял стеклянный шкаф, где раньше висело мое зеленое пальто. Туда я его опять и повесил.

Поутру все оружие было возвращено мне назад.

Губернатор не показывался на глаза.

Мне пришлось из-за непредвиденных расходов, увеличить продажную цену единицы товара вдвое. Несмотря на это, у магазинов, которые торговали газовым оружием, образовались огромные очереди.

Торговля шла бесперебойно.

Народ вздохнул.

На темных улицах появились люди. Врачи скорой помощи, вооруженные газовым оружием, опять стали доезжать до больных. Учителя спокойно проводили уроки в классах.

Шпана уши поприжала.

Башню я вернул себе.

Но все чаще стали подъезжать ко мне люди на «пятисотых» «мерседесах», заклеенных спецпропусками. Это были ребята, которые когда-то подрабатывали у меня на рынке в подсобных бригадах. Затем, набравшись у меня опыта, поумнев, сами стали пировать на этом празднике жизни.