Землемер

— О чем угодно! — с жаром выпаливает Кропп, садясь в кровати. Одеяло соскальзывает с его безволосой груди и Пауль с удивлением видит царапины на коже, он что, бреет себе тело?! — Я думаю, что два человека со сходными эстетическими взглядами всегда найдут общие темы для разговора! Спросите меня о ком угодно, я знаю тут всех, я могу вам о каждом такое рассказать!

— Ну-у… Например, обер-лейтенант Эберт, что скажете о нем?

О-о, это редкостная свинья! Мнит из себя невесть что, а в действительности — не умнее павиана. Лезет повсюду, везде должен сунуть свой длинный нос. Поначалу он с каждым ведет себя дружелюбно и приветливо, но это театр, не верьте ему, он предаст вас при первом удобном случае, стоит ему почувствовать лишь малейшую выгоду. Он оскорбительно говорит о коллегах за глаза, нет, в лицо-то он никогда ничего не скажет, он ведь трус. Трус и подхалим. Он ненавидит евреев, всегда навязывается с отвратительными анекдотами, а почему, евреи ведь тоже люди! Он карьерист, еще в департаменте транспорта он написал кляузу на своего руководителя, в результате несчастный угодил под суд, а Эберт занял его место. Что? Обычная практика, говорите? Но ведь от этого она не становится менее отвратительной?! Возможно, он и не без способностей к компонистике, но ведь надо всегда оставаться человеком! На Страшном Суде никому не будет интересно, какой ты компонист, спрашивать будут за грехи, «коемуждо по делом его» и вот тут-то обер-лейтенант Эберт отправится прямиком на вечное сожжение. Простите, что? А при чем тут мы с вами?! Карточки? Господь милостив, я уверен, он простит. Если мы и грешим, то только в мыслях. Такой грех легко снимается покаянной молитвой. Вы молитесь регулярно, господин геодезист? Вот видите! Тогда вам нечего бояться гнева господнего. Это пусть учитель Зоммерфельд опасается. Вы еще и половины о нем не знаете, об учителе-то! Это такая змея! Он ведь… ээ… не только фотографирует… Руки я ему давно не подаю, — говорит Кропп. — Деньги мои можете получить, а вот руку — извините-с!..

— А фройляйн Франка из буфетной? — спрашивает Пауль сквозь шум крови в ушах.

При чем тут обслуга?! Да, Кропп замечал, что кто-то наливает в буфетной пиво — не само же собой оно наливается, хе-хе! Но интересоваться буфетчицей, нет, это он не станет! Он слышал, что господин полковник ее… как бы это сказать… патронирует. Кропп до такого никогда бы не опустился. Женщина! Кокетливое, слабое, коварное и опасное создание! Она с одной стороны лижет вас, а с другой стороны вас кусает, пьет вашу кровь. Ну, вы понимаете, что имеется в виду. Нет, Кропп никогда не будет иметь ни малейших дел с женщинами! Вспомните венерические заболевания! Из названия уже следует, что их переносят женщины, как крысы — чуму. А страдают мужчины!

Пауль морщится. Еще позавчера он и сам утешался подобными мыслями, но теперь… Теперь появилась Франка, пришла, спустилась с небес, встряхнула его, пробудила от спячки, наполнила песнями и светом пыльную чердачную каморку его души, распахнула окно навстречу солнцу и ветру. Вернер Кропп со своими горячечными фантазиями ему даже не противен, он нелеп, ничтожен, он — как грустная одинокая козявка. И все его извращения такие же — грустные и одинокие.

— Да-да, — говорит Пауль безразлично. Мыслями он уже далеко, на свободе, с Франкой, среди пронизанного солнцем весеннего леса. — Ну, ладно, пора идти. Много дел навалилось. Меня, наверное, уже ищут. Жаль, что вы не знаете кодового числа.

— Но его ведь и не нужно знать! Есть же базовый доступ к самой конфигурации.

Пауль оборачивается от двери, что еще за доступ?

Базовый доступ, он заложен в самой конфигурации, он не зависит ни от чего, машина им пользуется для своих внутренних расчетных нужд. Этот доступ главнее, чем внешний, операторский, он самый основной — на уровне алгоритмики. Он не вводится, он рассчитывается, нужно лишь провести совершенно определенную математическую операцию, и тогда машина сделает что угодно — обойдет любой пароль и примет любую команду. Кропп знает этот фокус, поскольку сам настраивал базовую конфигурацию, тогда-то он и обнаружил такую возможность. Кто-то из системных компонистов в Берлине, видимо, решил облегчить себе работу. В общем, нужно число 12345679 умножить на 9, получится ряд единиц и вот эта строка и является кодом базового доступа. Если просто ввести единицы, то ничего не выйдет, надо именно перемножить.

Пауль огрызком одолженного карандаша записывает код на одной из порнографических карточек. Ну, теперь-то уж точно придется уйти, работа не может ждать. Спасибо, Вернер, ты очень помог, камрад.

— Но вы ведь придете завтра еще, придете? Проведать, господин Штайн, хоть на минутку, по-товарищески!.. Пожалуйста!..

Пауль ободряюще кривит губы и кивает, он придет. Не стыдно ли обманывать больного человека? — спрашивает он себя. — Вот еще! Ничуть не стыдно. Господь милостив, он простит.

Кара господняя следует незамедлительно.