Читаем Земля 2252 полностью

Жирный замолк, крякнул и с явным сомнением окинул взором Ливадова. Досадливо скривил толстые губы и будто нехотя выставил перед собой пятерню, на что последовала гневная тирада от говорившего с Андреем. Он что-то громко говорил на грубом, напоминающем немецкий, языке и постоянно махал рукой, указывая на нечто, что находилось за пределами лагеря. Старший из охотников за головами слушал его с неприкрытым удовлетворением.

Шесть! Человек в шляпе и бандане поднял обе руки. Толстяк засопел, поглядел исподлобья сперва на конкурента, потом на Андрея. Вновь презрительно скривился и, буркнув что-то себе под нос, сдался. Офицер работорговцев кивнул и задал вопрос новому хозяину Ливадова, тут же получив отрицательный ответ. Впрочем, он, вероятно, устраивал работорговца, потому что, опять кивнув, старший с толстяком продолжили дальнейшую торговлю. Они перешли к следующему пленнику, дикарю, а человек в гангстерской шляпе остался около Ливадова.

Улучив момент, когда посторонних взоров вроде бы нет, он сделал знак держать рот на замке. Без вопросов! Андрей не возражал. Кто бы ни был этот тип со смуглой кожей, черными усиками и короткой бородкой клинышком, но, кажется, Ливадов нашел в нем спасение. А на кой черт тогда нужно было выкупать его да держать в тайне, что разговаривает по-русски?

Может, тоже русский? Вдруг здесь, в будущем, русские своих не бросают? Но погоди, Андрюха, не радуйся раньше времени. Эх… Ливадов не мог ничего поделать с собой. Казалось, что вот-вот будет освобожден. Внутренне он уже ликовал. Хорошо еще, удавалось сохранять маску безразличия и не выдавать себя, как об этом намекнул знаками Рамирес.

В голове сразу закрепилось именно это прозвище для человека в гангстерской шляпе. Похож он на латиноса: не слишком высокий, щупловатый, примерно одного с Андреем телосложения, только вдвое старше. По тому, как носит оружие, видно, что не для понтов. Чувствуется это: Андрей был уверен, что автомат неизвестной конструкции на плече его хозяина и два пистолета, которых в кобуре не разглядеть, будут применены быстро и легко, если возникнет такая нужда.

Рамирес – он будет называть его так, пока не узнает настоящего имени, – ждал, когда толстяк и предводитель охотников за головами закончат обход рабов. Жирный взял всех мужиков и хотел бы приобрести еще и женщин с детьми, но офицер наотрез отказался расставаться с этой частью товара. Странно, однако же многое еще придется узнать о прекрасном новом мире.

Продавец и двое покупателей скрылись в брезентовой палатке, откуда утром и появился офицер. Туда же торопливо зашел один из типов в черном комке и с красной папкой под мышкой. Сделку будут оформлять, а это их нотариус. Андрей вспомнил, как ходили два года назад принимать бабушкино наследство.

Рамирес пробыл в палатке недолго, он скоро вышел, и вместе с ним к Ливадову подошли двое автоматчиков из лысых работорговцев. Они отстегнули Андрея от общей цепи, но снимать ошейник и наручники не спешили. Встали с боков от Ливадова и вдруг схватили за руки: хватка у них была крепкая.

Андрей процедил от неожиданности ругательство, на которое, однако, никто не обратил внимания, да и сам Ливадов сразу забыл о нем. Подозрительное что-то здесь мутят. Человек в шляпе поднес к шее пленника надетые на левую руку большие часы – по крайней мере, это нечто крайне сильно напоминало их. Внутри ошейника раздался отчетливый щелчок, и через три удара шею с задней стороны больно кольнуло.

Рамирес удовлетворенно хмыкнул и поднял на уровень глаз Андрея руку с часами. Затем демонстративно поднес к ней правый указательный палец и нажал на часы. Укололо так, что из глаз посыпались искры. На мгновение почудилось, что они даже лопнули.

– Сука! – Андрей вцепился в долбаный ошейник.

Не помешали и браслеты на запястьях, а солдаты в черной форме с ремнями крест-накрест на груди и спине, оказывается, бросили хватку. Боль была такой, что Ливадов не заметил, как его отпустили.

– Твари, – пробормотал Андрей; из глаз против воли текли слезы.

Двое в черных комках заржали еще сильнее, их откровенно веселило недавнее страдание пленника, и не только их. Смеялись и рабы, что еще были прикованы к общей цепи. Товарищи по несчастью, блин.

– Это, – тоже ухмыльнулся спаситель Рамирес, – чтобы ты понял, кому теперь принадлежишь.

– Не боишься, – прохрипел Андрей, – по-русски-то… Услышат.

– Эти? – Человек в шляпе презрительно оглядел окружавших его. И рабов, и охотников за головами. – В стаде никто ничего не поймет. Я опасался лишь толстяка Эраста.

– Воды дай.

Новая вспышка боли. Когда Андрей пришел в себя, увидел нахмурившегося Рамиреса.

– С хозяином так не говорят, – произнес тот сквозь зубы.

Опять боль. Ливадов уже на земле.

– От господина ничего не требуют и ничего не просят. Ясно?

Андрей потупил взор, чтобы его новый хозяин не обнаружил в глазах лютую ненависть. Задушить бы эту сволочь!

– Ясно тебе? Не слышу!

– Ясно.

Посмотрев исподлобья на Рамиреса, Ливадов вдруг не обнаружил в нем и намека на вспышку озлобленности. Человек в шляпе вновь безмятежно и приветливо улыбался.

Перейти на страницу:

Похожие книги