Земля 2252

Андрей вытянул затекшие ноги. Подумалось вдруг, что джип со звездно-полосатым флагом и белым крестом на дверях притормозил ряди него, поэтому не удивился, когда открылась задняя дверь. Озадачил лишь сам разговор. С чего это Рамирес начал с представления?

– Артур Джонс, – продолжил хозяин Ливадова. – Вылезай.

Человек в шляпе скрылся из виду. Андрей со злостью посмотрел туда, где он только что стоял. Сейчас все раздражает. Ливадов ругнулся и, прикоснувшись к ошейнику, выпрыгнул из машины. Глупо перечить Рамиресу по пустякам…. Рамирес… Сука, надо забывать это имя.

Скрестив руки на груди, Артур Джонс стоял в пяти или шести шагах и наблюдал за своим приобретением. Разгрузку он снял, но, кажется, с банданой и шляпой не расстается и во сне. Артур ободряюще улыбнулся.

Джип замер на опушке большой рощи из редко растущих берез, осин и каких-то кустарников; а может, то был лес: краев зеленого массива, вдоль которого бежала чуть заметная в траве грунтовая дорога, не видать. Наверно, все-таки лес, потому что по другую сторону дороги, куда ни кинь взгляд, простирается степь с многочисленными рощами и рощицами.

Слева от дороги, на противоположной стороне от леса, темнели воды небольшого озера. Андрей с трудом отвел от него взгляд – хотелось окунуться, смыть с себя пыль, грязь и пот. Жара прямо толкала к воде. Солнце хорошо грело, и почти обнаженный Андрей быстро согрелся – снаружи было теплей, чем в автомобиле.

Кроме примятой колесами травы, джипа и четырех человек, что он привез, больше ничто не напоминало о существовании на планете людей. Первозданный пейзаж.

Артур Джонс чуть склонил голову набок и продолжал следить за озирающимся Ливадовым. В десяти шагах от него высокий тип с русой бородой устраивался на раскладном стульчике. Как у рыбаков! В руках белобрысый держал нечто, что очень напоминало планшет, а в метре от его головы бесшумно висел дрон. Круглый, размером с коробку от торта, и с двумя объективами.

– Камера, что ли? – буркнул под нос Ливадов.

Джонс и белобрысый были налегке, из оружия только то, что висит на поясе: у Артура две кобуры, у высокого типа пистолет и нож. Зато негр, что застыл в тридцати метрах от джипа, вооружился штурмовой винтовкой и зачем-то нацепил на себя шлем с полумаской на лице, закрывавшей верхнюю часть его физиономии. Чернокожий чуть крутил башкой и был очень крутым на вид, еще и снял с себя верхнюю часть комка, оставшись в черной майке-безрукавке. Бицепсы что надо, и вообще негр внушает.

Ливадов усмехнулся – толку от такого охранника мало, коль маячит на самом виду. Снять его первым, и никакая винтовка не поможет.

Джонс негромко свистнул, привлекая к себе внимание Андрея.

– Action![5] – вдруг громко произнес Рамирес, как только Ливадов покосился на его шляпу.

Дрон мгновенно подлетел ближе и замер в трех шагах от заговорившего. Точно камера! А белобрысый вон управляет ею: уткнулся в планшет и что-то тыкает там.

– Привет! – Обернувшись к дрону и расплывшись в широкой американской улыбке, Рамирес приветствовал невидимых зрителей приподнятым головным убором. – Это я, Артур Джонс, и очередная серия видеодневника. Сегодня необычный выпуск, и вы конечно же обратили внимание, что я разговариваю не на английском.

Андрей заметил, что Джонс состроил многозначительную рожу. В какой цирк, блин, повезло попасть? Мало очутиться то ли в будущем, то ли в параллельном мире, угодить в рабство, да еще нарвался на блогера, мать его.

– Вы слышите меня в переводе, а говорю я по-русски. Да, да, не ослышались! Когда-то… Помните, был период потепления с русскими восемь лет назад? Намечалось открытие границ, обмен делегациями. Тогда Белый крест даже готовился основать миссию в Красноярске, и я, как один из тех, кто должен был нести слово божие в Красный сектор, выучил русский язык.

Ливадов слушал Джонса и задавался все время одним вопросом: что за бред он несет?

– Но, – развел Артур руками и теперь уже с явным сожалением посмотрел в камеру, – все сорвалось. Из-за русских, конечно. Они вновь закрылись в своих границах. Однако Господь не оставляет благие дела и помыслы чад своих. Мне воздалось за труды. Я не зря учил русский! Здесь, в Диких землях, на территории, которая до Судного дня была частью старой России, довелось встретить русского!

Сука! Россия? Он это сказал? Андрей таращился на Рамиреса широко раскрытыми глазами, а миссионер перекрестился и, казалось, сейчас засияет, как лампочка, от переполнявшей его благодати.

– Именно поэтому я и говорю на языке Красного сектора, чтобы этот русский понимал каждое мое слово.

Один из объективов дрона сфокусировался на хмуром Ливадове.

– Я купил его у работорговцев на последние деньги. – Джонс картинно жестикулировал. – Не знаю, кто он и откуда. Но мы ведь прекрасно понимаем, что одичалых, говорящих по-русски, не существует. Значит, он из Красного сектора! Но довольно предположений! Выясним все прямо сейчас! Как твое имя?

– Андрей.

– Фамилия?

– Не помню, – соврал Ливадов.