Земля 2252

Это было сказано почти обвиняющим тоном. Ливадов с подозрением посмотрел на задумчивого Джонса и подмигнувшего ему негра.

– Вилка, – говорил Артур. – Далеко не все одичалые знают, что такое вилка. Однако и на косматых ты не похож.

Андрей вытер губы и сыто рыгнул. Пусть думает о нем что хочет. Зато жизнь налаживается! Дай срок, и вырвусь на свободу. С этим Ливадов думал не тянуть. Места вокруг дикие, а Джонс с помощниками выглядят не столь уж и осторожными.

– Ты в бога веришь? – неожиданно спросил Артур.

– Чего?

– Ты же слышал, что я миссионер? Белый крест. Знаешь про такой? Штаб-квартира в Новом Вашингтоне, округ Рио, Соединенные Штаты Америки, – развел руками Джонс. – Проповедник. Несу слово божие в сей мир заблудших душой и разумом чад Его.

Андрей непонимающе смотрел на Рамиреса. Чего он от него хочет?

– Так веришь? – повторил Джонс.

– Не знаю. – Андрей решил держаться выбранной тактики: память, мол, отшибло. – Не помню.

– Скажи мне что-нибудь о христианстве. Давай, напрягись. Вспомни.

– Чего вспомнить-то? – Ливадов отвел взор, надумав схитрить.

Нужно придумать какое-нибудь воспоминание. Так наверняка его притворство натуральней будет выглядеть. Чего бы ляпнуть? Андрей для верности потер лоб и, скривившись, произнес:

– Вроде… Есть такое. Благодатный огонь! Сходит на Пасху.

– Что ты сказал? – Джонс весь подался вперед, тараща на раба глаза. – Стоп! Не говори! Я все услышал.

Ливадов выругался про себя. Что-то не то он произнес.

– Нет. – Артур был не в себе, его распирало от только что совершенного открытия. – Ты точно не из Красного сектора! Историю христианства в большинстве там не знают, в особенности полуграждане. Ты кто? Может, все-таки оттуда и наукой занимаешься? Историк? А на одичалого совсем не похож.

Сука!

– Из цивилизованного сектора? У тебя есть нетчип?

Сука! Сука!

Сохраняй спокойствие! Ливадов старался смотреть на Рамиреса с непонимающей мордой лица. Знать бы, хорошо у него получается или нет?

– O’key! – Джонс отмахнулся от собственного возбуждения. – С этим разберемся, но потом. Сейчас давай в машину. Go further!

Едем дальше! Негр и бывший на часах белобрысый двинулись к джипу.

– Мне бы отлить, – сказал Андрей.

Артур Джонс вдруг встрепенулся, будто услышал нечто за гранью допустимого.

– Не вздумай бежать! – Рамирес многозначительно постучал указательным пальцем по часам, добавив: – Прикажу Томми проследить за тобой.

Томми оказался белобрысый тип с крупнокалиберным автоматом и в шлеме. После окрика он направился к Ливадову. Держался с рабом настороже, даже рыкнул что-то для острастки и постоянно целил в Андрея оружием. Проконтролировал, чтобы тот забрался в скотовозку.

Лязгнула, закрываясь, дверь, погасла лампочка. Андрей очутился в полной темноте, вскоре джип все так же бесшумно продолжил путь.

Куда едут? Куда его везут? На сей раз сна не было, Ливадов угрюмо смотрел в темноту. Долго, потом все же закрыл глаза и уже задремал, когда джип остановился. Снаружи послышались голоса. Много людей.

Автомобиль вновь поехал, медленно и на крутой подъем, но недолго. Вновь голоса, и неожиданно для Андрея задняя дверь джипа открылась. Ливадов увидел лысого негра-помощника Джонса и какого-то мужика. Яркий дневной свет слепил, но Андрей упрямо смотрел, прикрыв глаза рукой, на сооружение позади негра и говорившего с ним бородача.

Оно известно Ливадову с детства! Ярославский железнодорожный мост!

Глава 9 Быть сильной

Мириады огней ночного мегаполиса ушли из-под крыльев. Теперь Женька видела реку. Жирную черную полосу, промелькнувшую под днищем самолета. Летательный аппарат так и назывался – самолет. Да он и походил на привычный с детства агрегат, только не слишком большой по размеру, и располагался прямо на крыше университетского небоскреба с прижатыми к корпусу крыльями. Они расправились после набора высоты.

Насупленная Артурова молчала и, почти не отвлекаясь ни на что другое, смотрела в широкое окно самолета, что в несколько раз превышало размеры иллюминаторов из Женькиного времени. После того как поднялись на борт, помощница Мартынова не проронила ни слова и на Ливадову почти не смотрела. Женька в мыслях даже поблагодарила Яну за неразговорчивость – не до нее сейчас – и, устроившись в кресле присланного за рабыней роскошного самолета, с противным, премерзким волнением ждала взлета. Теперь Ливадова принадлежит старшему сыну президента Корпорации, и это личный самолет Владимира Воронцова.

Вопреки словам Мартынова, отбытие затянулось. Ливадову отвели в ее комнату-камеру. Подумалось тогда, что время до вылета пробудет в одиночестве, но не тут-то было. Скоро появились два молчаливых типа и без лишних слов отконвоировали Ливадову в медицинский бокс института, который, как оказалось, занимал два этажа.

Эти двое являлись скорее надзирателями, чем коллегами Артуровой. Девушка помнила, как кинулась с кулаками на профессора Мартынова и сколь быстро оказалась скрученной двумя такими же мордоворотами, что теперь неотступно пребывали с ней. Поэтому не задавала лишних вопросов и не перечила, когда пригласили следовать с ними.