И еще одна байка про импортные сорочки – из истории нашей семьи. В конце восьмидесятых годов мой отец поехал в командировку в Нью-Йорк. От нас, женщин, он получил заказ на эти самые предметы дамского туалета, за которыми и зашел в небольшой магазинчик на Брайтон-Бич. Не зная подходящего слова, папа долго пытался по-английски объяснить владельцу, что ему нужно. Наконец, тот понял и, обернувшись, крикнул куда-то в недра магазина: «Роза! Принеси ему комбинэ!»
13
14
15
Стаканы стояли прямо в автоматах, если их не воровали местные пьяницы, желающие распить на троих культурно, а не из горла. Для мытья стаканов был предусмотрен фонтанчик, сомнительный в смысле гигиены и санитарии, но люди верили и ничем не заражались, несмотря на городской фольклор о том, как кто-то через такой стакан подцепил бытовой сифилис.
У Нины Катерли есть ранний рассказ «Не подходи к роботу», где фигурирует некий агрегат, который героиня принимает за автомат с газировкой:
«Мой первый фантастический рассказ – две страницы о том, как некая дама безуспешно пытается «выдоить» стакан газированной воды из автомата, невесть для чего предназначенного, изредка используемого уборщицей для того, чтобы выколачивать ковровые дорожки, но внешне похожего на автомат для газированной воды. Тогда такие автоматы стояли везде: на улице, в метро, в учреждениях. И вот моя героиня опускает в щель автомата монету, подставляет чашку, автомат же со всего маху влепляет ей пощечину. Тут, казалось бы, и бежать от него прочь, ан – нет. Новая монета опущена в щель, в результате – новая пощечина. Уже и чашка разбита, и щека пылает, а «эта чокнутая» – так выражаются обступившие поле боя сослуживцы – все сыплет и сыплет свои монеты…»
16
Пожалуй, самый яркий пример киноклассики, изуродованной в советском прокате, – «Конформист» Бернардо Бертолуччи. Его показали в черно-белом варианте, сократили больше, чем на полчаса, полностью перемонтировали, переставив сцены в хронологическом порядке, и вырезали финал, а перевод некоторых сцен не соответствовал оригиналу. Например, в предпоследней сцене (которая в советской версии стала последней) гей, снимающий главного героя на ночь, превращается в коммуниста-подпольщика. Бертолуччи устроил страшный скандал и пригрозил, что больше не позволит показывать свои фильмы в СССР.
«Конформиста» в советском прокате порезали до полной неузнаваемости, – сказал он десять лет спустя в интервью газете «КоммерсантЪ». – Деятели культуры (кажется, это был Сергей Герасимов) заверяли, что «Последнее танго» никогда не будет показано в Советском Союзе, поскольку там не существует сексуальных проблем. Они подходили к искусству с позиций деревенского священника».
17
18
19
20