Земля дождей

Роберт внимательно прислушался. В один момент даже перестал жевать. Мир, поглощённый водой… Парень глубоко задумался о чём-то своём. Женя заметила необычное выражение его лица.

— Что, Роберт? — улыбнулась она. — Язык проглотил от вкуса? Или мечтаешь оказаться в таком мире? Там-то всё по-другому, не то что у нас. Другие проблемы, главное — выжить. Там уж не до душевных скитаний.

Роберт усмехнулся:

— Да уж… А язык я и правда проглотил. Вот выплюнул обратно, чтобы только сказать: невероятно вкусно, Жень. Ты ещё, оказывается, и мастерица блинов. Я украду у тебя одну баночку варенья, если ты не против?

Женя тут же изменилась в лице. Роберт, глянув на неё, сразу же всё понял.

— Да, нужно ехать… — сказал он. — Сегодня уже воскресенье. Так не хочется… но надо. Город ждёт меня. Своего элемента, составляющего мизерную часть огромного и безостановочного механизма под названием «Москва». Господи… и снова всё по кругу.

— Может, останешься?.. — спросила Женя и посмотрела в окно. — Дождь не кончается. Ну куда ты сейчас так?

— Я бы с удовольствием, Жень. Но не могу. Мне нужно ещё дописать одну статью. Мой главный редактор и так пошла мне навстречу, отпустив на выходные. У нас ведь ненормированный график. Завтра, в понедельник, я должен быть на рабочем месте, как штык.

— Хорошо… — разочарованно вздохнула Женя. — Тогда я приготовлю тебе ещё блинчиков в дорогу. И банку варенья.

— Женя?..

— Да?

— Можно я посижу с тобой на кухне, пока ты будешь готовить?

— Конечно, Роберт, конечно…

*

Скоро Женя ушла в сарай, где в погребе хранила банки с вареньями. Заодно сказала, что подоит Бусю и что Роберт должен попробовать перед уездом козье молоко.

Роберт, ожидая её возвращения, сидел с Авророй. Он с ней быстро сдружился. Она называла его Дядя Ро. При этом буква «Р» у неё получалась необычайно смешно.

— Дядя Ло! — вдруг сказала она. — А вот ты, знаешь, кто?

Вроде бы ответ должен был прийти сразу, но Роберт почему-то замешкался:

— Я…

«И правда: а кто я? — подумал Роберт. — Тот ли я, кем считаю себя? Или, может, это всего лишь ложный образ? Что, если всю свою жизнь я живу с неверным представлением о себе?»

— Я — твой друг, — собравшись, ответил Роберт с улыбкой.

— Нет, — возразила Аврора. — Ты — кололь Лоберт!

— Я? Король?

— Да! Я видела, что в миле воды ты — кололь, а мама — кололева. Вы плавите этим милом. А я — ваша плинцесса.

Роберт громко рассмеялся. Так смешно Аврора говорила. Он решил подыграть ей.

— Хорошо. Я — король Роберт. Мама — королева Женя. А ты — маленькая принцесса Аврора. Но… где же тогда твой принц, принцесса?

— Я ещё маленькая, — важно ответила девочка. — Когда выласту, он у меня будет.

— Хорошо! — посмеялся снова Роберт. — А кто ещё есть в этом мире?

— Там мало людей… Очень мало.

— Что ж… небольшое-то у нас царство там, выходит, — ухмыльнулся Роберт. — А давай-ка мы с тобой придумаем имя этому миру.

— Давай!

— Что-нибудь к примеру… м-м-м… ну даже не знаю… что-нибудь… э-э-э… Эйрена? — сказал он первое, что пришло в голову. Совсем недавно ему попадалась на глаза книга древнегреческих мифов. Там и была эта самая Эйрена. Богиня мира.

— Эй-ле-на… — проговорила Аврора. — Да! Мил Эйлена!

Роберт всё играл с Авророй, подробно придавая их вымышленному царству новые детали. Вскоре они уже практически создали отдельный мир в своём воображении. Со всеми тонкостями. А когда принялись ещё и рисовать его в альбоме Авроры, с улицы донёсся голос Жени. Просила подождать ещё немного.

— Скоро придёт королева Женя с молоком Буси! — торжественно объявил Роберт, глядя на получающийся рисунок. — Как будем её встречать?

— Буся дулочка, дулочка! Убегает всегда!

— А молоко у Буси вкусное?

— Вкусное!

— Ну что ж. Ради этого мы тогда простим Бусе её вольный характер.

— Халактер?

— Ага, характер. Бусин характер, видно, свободолюбивый. Хочет простора своим возможностям. Быть ничем не связанной.

— Я ничего не понимаю, дядя Ло!

— Эх, Аврора, Аврора, — ухмыльнулся Роберт. — Если б я хоть что-нибудь в этой жизни понимал!..

— Извини, что заставила так долго ждать. Тебе ведь пора ехать. Путь-то неблизкий… — сказала Женя, забежав в дом. Промокшая. В одной руке — банка варенья, в другой — молока.

— Тёплое ещё, — сказала она. — Будешь?

— Какая щедрая Буся, — произнёс Роберт, взяв тёплую банку молока. — Попробую-попробую… Так… м…

Он пригубил банку. Осторожно глотнул. Потом ещё. А потом сделал большой-большой глоток.

— Ну а что. — Он глянул на банку, облизывая губы. — Буся молодец. Вкусное молоко. Только вот необычно пить его таким тёплым. Как будто пьёшь прям из её вымени…

Женя рассмеялась. Роберт глянул на неё, промокшую и радостную. И внезапно на мгновение провалился в гущу своего сознания. Оттуда можно было как бы со стороны наблюдать за происходящим. И даже — за ним самим. Не включаясь в процесс. Безмолвно и отстранённо.

И из этого укромного внутреннего места дождь, что звучал на улице, создавал в его голове образ надвигающихся перемен. Он словно отчаянно просил его остаться здесь. Несмотря ни на что. Ещё хотя бы на чуть-чуть…