Земля изгоя (СИ)

   - После жертвоприношения в Темпло Майор я изменился, но бросить работу с кодексами не мог себя заставить до последнего. Все-таки я был ученым, в руках которого оказались ключи к величайшему открытию за всю историю человечества. Диас же был страшно раздосадован тем, что на той стороне не оказалось ни марсиан, ни сказочных богатств. Он не перекрыл доступ на Марс лишь потому, что туда в первые же годы ушли десятки тысяч индейцев, а следом потянулись другие недовольные властью. А главное, туда переправилась ненавидимая многими секта солнцепоклонников, продолжавших отправлять культы ацтеков. Признаюсь, из общения с ними я почерпнул немало полезных сведений для своего исследования. Оправившись от первого разочарования и поняв значение марсианского открытия, Диас приставил ко мне под видом ассистентов своих соглядатаев, а сам тем временем спелся с солнцепоклонниками, которые знали тонкости магических ритуалов, необходимых для открытия Врат - в отличие от тех, что находились на Темпло Майор и вели только в одну точку, Врата на Марсе требовали специальной, так сказать, настройки. Тогда я уже представлял, кто такой Диас, и на что он готов пойти, чтобы получить доступ к иным мирам, поэтому через несколько лет заставил себя остановиться. Это далось мне нелегко, но я уничтожил результаты своих трудов, покинул Национальный фонд этнических исследований и сбежал домой, в Штаты. К сожалению, в последний момент мне стало известно, что ассистенты успели скопировать большинство моих записей. Тогда главной целью для меня стало найти ребенка, который должен был родиться через пару лет, и упрятать его подальше от прихвостней Диаса.

   Сперва я попытался прибегнуть к помощи своих знакомых в правительстве САСШ, но вскоре выяснилось, что там прекрасно осведомлены о результатах моих исследований. Более того, Белый дом намеренно ждет, когда Диас откроет марсианские Врата, чтобы спровоцировать восстание и под шумок ввести свои войска, а там, глядишь, и пересмотреть условия мирного договора сорок восьмого года. Дядя Сэм намеревался выгрести жар чужими руками и остаться чистеньким да при открытых Вратах. И нынешние заявления Рузвельта о политике большой дубинки только укрепляют мою уверенность в том, что дни Диаса сочтены. Так что после двух месяцев пребывания в Вашингтоне мне снова пришлось бежать, на этот раз от своего собственного правительства. У одного университетского приятеля с Пенсильвания-авеню хватило совести предупредить, что к отелю, где я проживал, уже высланы ищейки Секретной службы.

   Я тайком вернулся в Мексику и в ночь с первого на второе ноября 1896 года оказался в трущобах, где мне чудом удалось найти нужного младенца. Однако его мать, увы, погибла. Сбежав от людей Диаса, я оставил Игнасио в приюте Марии Магдалены. Ну а сам под другим именем пристроился диаконом в ближайшем храме, благо большую и не самую счастливую часть детства и юности я провел у своего дяди, бывшего викарием в Аркхеме, и бревиарий у меня с семи лет от зубов отскакивал. Лишних вопросов мне не задавали - даже среди слуг божьих не так много находится желающих нести слово Его в обитель черни. Тайная полиция тоже не особенно усердствовала, обыскивая трущобы, ибо понимала безнадежность затеи. Думаю, в итоге Диас решил, что я снова удрал в Штаты. Через пять лет меня уже рукоположили в священники и дали свой приход, где мы с тобой, Хосе, и познакомились. Попутно я приглядывал за ребенком. Но не доглядел...

   - Вот черт, да ты никак липовый святоша! - подал голос Сгибалка, чудесным образом ухитрившийся до этого воздержаться от едких комментариев.

   - Я верую, мой дорогой механический друг, - ответил отец Винсент. - И, уверяю тебя, это много важнее того, каким образом мне был пожалован сан.

   - Так, ну, предположим, почему эта сволочь Диас торопиться отправить вас на тот свет мне теперь понятно. И я даже догадываюсь, кто из моих корешей нас сдал в Долинах Мамерс. Но чем вы насолили Ватикану? Неужели нынешний Папа столь нетерпим к мошенникам, что посылает за ними паладинов?

   - На этот вопрос будет ответить несколько сложней, - задумчиво произнес отец Винсент. - Полагаю, ты никогда не слышал о находке в Кумране?

   - Это вообще где?

   - В Иудейской пустыне, сын мой. Кумранским таблицам десятки тысяч лет, и хотя в них изложены вроде ветхозаветные книги, все имена и места не имеют ничего общего с нынешнем вариантом, а часть текста и вовсе выполнена неизвестными знаками. Долгое время кумранские таблицы считались мистификацией, но Ватикан все равно надежно упрятал их в свои подвалы - слава Богу один из моих мискатоникских преподавателей был среди тех, кто обнаружил их, и он даже кое-что успел припрятать до того как Ватикан наложил запрет.

   Отец Винсент запустил руку под свитер и вытащил резной диск на веревочке. Даже слабого света Фобоса и Деймоса хватало, чтобы различить оскаленное лицо Тонатиу и круговой орнамент.

   - Камень Солнца?! - Хосе перевел недоверчивый взгляд на священника. - Да такой ж есть у каждого второго солнцепоклонника!