Земля мертвых

– Что-то вы оба начинаете мне надоедать.

– Ты можешь приставить к ней полицейского или нет?

– Подумаю, но это было бы странно. В любом случае у нас в Софии есть только один агент. Не может же он все бросить и играть роль телохранителя на берегу Черного моря…

– Держи меня в курсе. Не знаю на самом деле, стоит ли мне беспокоиться.

– Сосредоточься на своем расследовании. Я перезвоню, когда у меня будут новости.

Бомпар обладала сверхъестественной способностью: только она могла в обычном телефонном разговоре придать Корсо уверенности и силы. Он глотнул кофе, похрустел пальцами и, прежде чем заняться треклятым обобщением данных, сделал глубокий вдох.

И тут же уснул тяжелым сном.

30

– Я тебя разбудил?

Насмешливый голос Людо.

– Что?

– Я спрашиваю, не разбудил ли тебя.

Корсо энергично потер лицо и взглянул на часы: 17:15.

Твою мать, как это он вдруг заснул, ткнувшись головой в свои записи! Наверное, теперь через всю рожу проходит отпечаток пружинки его блокнота. Браво, полиция!

– С чего ты взял? – попробовал он отпереться.

– Сам не знаю, – хихикнул Людо. – Твой голос, а еще тот факт, что я трижды звонил тебе и дважды стучал в твою дверь. Я уж было подумал, что ты по-тихому смылся.

– Что случилось?! – грозно спросил Корсо. – Есть новости?

Как актер перед важной репликой, Людо выдержал паузу.

– Я обнаружил любовников Мисс Бархат.

– Всех?

– Всех. Но есть одна проблема.

– Какая?

– Они мертвы.

Слова доходили до сознания Корсо, однако он с трудом улавливал их смысл. Он машинально поискал сигарету и распахнул окно.

– Что ты плетешь?

– Все очень просто: список любовников Элен Демора – это раздел некрологов.

Корсо так глубоко затянулся, что почувствовал, как едкий дым обжег ему горло.

– Ты хочешь сказать, что они были убиты?

Людо цинично рассмеялся:

– Я неправильно выразился. Если верить личному дневнику, они уже были мертвы, когда Элен спала с ними. Точнее, только что умерли. Все наводит на мысль о том, что эти «божественные ночи» имели место в моргах Парижа и его окрестностей.

Час от часу не легче. Но все же следует проверить. То есть следует ли понимать, что эта стриптизерша в поисках любовников проникала в морги Института судебно-медицинской экспертизы и морозильные камеры больниц? Трудно поверить. Но ему вспомнилось, что в юности ее арестовывали за осквернение кладбищ. Тогда это была только разминка?

– Можно ли обнаружить что-то общее между смертями?

– Ничего. Нарушение мозгового кровообращения, рак, черепно-мозговая травма вследствие дорожного происшествия… Я сделал несколько телефонных звонков, из которых следует, что Элен любила молоденьких – все моложе тридцати – и относительно хорошо сохранившихся, если можно так выразиться…

Корсо заметил, что погода изменилась. За окном дождь, серая мгла. Он вздрогнул, не понимая, приятное или мрачное ощущение он испытывает. Меньше чем за два часа лето отступило из пейзажа, как море – с песчаной косы.

– Продолжай в том же направлении, – распорядился он, не слишком уверенный в том, что подобное отклонение Элен имеет какую-то связь с убийцей.

Он разъединился и пошел сделать себе еще кофе. В коридорах наметилось какое-то движение. Глядя, как стаканчик наполняется коричневой жидкостью, Корсо задумался, не начал ли он преждевременно стареть: одна бессонная ночь – и вот он уже валится головой на письменный стол.

Возвращаясь в кабинет, он столкнулся с Барби. В руках у нее были распечатки – всегда добрый знак…

– У тебя что-то есть?

Она помахала пачкой листов:

– Я раздобыла ее банковские выписки.

Эффект чуда Барби действовал и по воскресеньям.

– По расходам, – начала она, – особенно сказать нечего. Зато я отметила одну деталь: почти каждый четверг между 16:50 и 16:55 она вытаскивала пятьдесят евро из одного и того же банкомата.

– В своем квартале?

– Нет, возле станции метро «Бастилия». В банке «Лионский кредит» на углу бульвара Ришара Ленуара и улицы Амело.

– Свиданка с дилером?

– Я об этом подумала, но никто не ходит покупать себе наркоту в определенный час. Так что скорей склоняюсь к психоаналитику.

У него тоже мелькнула такая мысль, но он не хотел выглядеть невротиком, хорошо знакомым с подобными мелкими хлопотами: обзавестись наличными, прежде чем идти выворачивать свое нутро в кабинете психоаналитика.

– Ты поискала поблизости?

– Есть одна на улице Амело, дом два. Даю руку на отсечение, что Элен Демора посещала именно ее.

Мало шансов в воскресенье обнаружить практикующего врача в рабочем кабинете, но Корсо подозревал, что Барби пошла дальше.

– У меня есть ее домашний адрес, – сообщила она. – Нам страшно повезло, девушку зовут Янъя Раджаонариманана. Она родом с Мадагаскара. Можно не говорить, что в телефонном справочнике таких не много.

– Где живет?

Барби протянула ему листок для заметок:

– В Одиннадцатом округе, в доме одиннадцать-тринадцать-пятнадцать по улице Меркёра. Она перпендикулярна…

– Знаю. Есть еще какие-нибудь сведения о ней?

– Nada. Нет даже ни одного протокола. Зато ее имя фигурирует в списке экспертов Трибунала большой инстанции в Кретее.