Земля обетованная

В течение следующих двух лет администрация Буша ничего не предпринимала, но теперь мы были в состоянии взять решение Верховного суда на вооружение. Лиза и Кэрол рекомендовали нам собрать научные данные, вынести заключение о том, что парниковые газы подлежат регулированию EPA, и немедленно использовать эти полномочия для повышения стандартов топливной эффективности для всех легковых и грузовых автомобилей, построенных или проданных в США. Обстоятельства не могли быть более благоприятными для такого рода нормотворчества: Хотя американские автопроизводители и Объединенные авторабочие (UAW) в целом выступали против повышения стандартов топливной эффективности, мое решение продолжать выделять миллиарды денег из TARP на поддержание их отрасли на плаву сделало их "более открытыми", как так деликатно выразилась Кэрол. Если мы будем действовать достаточно быстро, подумала Лиза, мы сможем ввести правила в действие до начала следующего модельного года автопроизводителей. В результате снижения потребления бензина в США можно будет сэкономить примерно 1,8 миллиарда баррелей нефти и сократить ежегодные выбросы парниковых газов на 20 процентов; мы также создадим полезный прецедент для регулирования Агентством по охране окружающей среды других источников парниковых газов в последующие годы.

Для меня этот план не представлял собой ничего сложного, хотя мы с Рамом согласились, что даже при наличии автопроизводителей, если EPA выпустит новые стандарты пробега, это создаст много политических проблем. В конце концов, лидеры GOP считают сворачивание федеральных норм приоритетом номер один, наравне со снижением налогов для богатых. Бизнес-группы и крупные консервативные доноры, такие как братья Кох, вложили значительные средства в продолжавшуюся десятилетиями кампанию по превращению слова "регулирование" в ругательное слово; нельзя было открыть редакционную страницу The Wall Street Journal, не найдя там нападок на вышедшее из-под контроля "государство регулирования". Для противников регулирования плюсы и минусы повышения стандартов пробега имели меньшее значение, чем то, что символизировало новое правило: еще один пример того, как невыборные вашингтонские бюрократы пытаются управлять жизнью людей, подрывать экономическую жизнеспособность Америки, нарушать права частной собственности и подрывать представление отцов-основателей о представительном правительстве.

Я не придавал большого значения таким аргументам. Еще в прогрессивную эпоху нефтяные тресты и железнодорожные монополии использовали подобные формулировки для нападок на усилия правительства ослабить их удушающий контроль над экономикой США. То же самое делали и противники "Нового курса" Рузвельта. И все же на протяжении всего двадцатого века, принимая закон за законом и сотрудничая с президентами обеих партий, Конгресс продолжал делегировать полномочия по регулированию и правоприменению множеству специализированных агентств, от Комиссии по ценным бумагам и биржам США (SEC) до Управления по охране труда и здоровья (OSHA) и Федерального авиационного управления (FAA). Причина была проста: Поскольку общество становилось все более сложным, корпорации — все более могущественными, а граждане требовали от правительства все большего, у выборных должностных лиц просто не хватало времени на регулирование такого количества разнообразных отраслей. Они также не обладали специальными знаниями, необходимыми для установления правил честной сделки на финансовых рынках, оценки безопасности новейшего медицинского прибора, осмысления новых данных о загрязнении окружающей среды или предвидения всех способов, которыми работодатели могут дискриминировать своих сотрудников по признаку расы или пола.

Другими словами, если вы хотите хорошего правительства, то опыт имеет значение. Вам нужны были государственные учреждения, укомплектованные людьми, в обязанности которых входило обращать внимание на важные вещи, чтобы остальным гражданам не приходилось этого делать. И именно благодаря этим экспертам американцы могли меньше беспокоиться о качестве воздуха, которым мы дышим, или воды, которую мы пьем, что у нас были средства правовой защиты, когда работодатели не платили нам положенные сверхурочные, что мы могли рассчитывать на то, что лекарства, отпускаемые без рецепта, не убьют нас, и что вождение автомобиля или полет на коммерческом самолете сегодня в геометрической прогрессии безопаснее, чем двадцать, тридцать или пятьдесят лет назад. "Регулирующее государство", на которое так горько жаловались консерваторы, сделало жизнь американцев чертовски лучше.