Земля Обетованная

– Или решаешь, что самое время круто свернуть. Представь, что у тебя есть камера, которая записывает все, что произойдет на автостраде в течение ближайших пятнадцати-двадцати секунд. Там будет и то, как ярко-красный автомобиль неожиданно поменял полосу, а юноша на мотоцикле вдавил вдруг до отказа газ.

– Ты имеешь в виду, повернул ручку акселератора. Ведь у мотоциклов нет педали газа.

– Да не важно. Автомобили лишь метафора. В действительности я не способна предсказать перемещения машин на автостраде. Моя способность работает лишь с людьми.

– Выходит, ты знаешь, что сделают окружающие тебя люди в ближайшие пятнадцать секунд?

– Я не знаю, что человек намерен сказать или прольет ли он в ближайшие секунды свою выпивку. Ты не планируешь пролить выпивку, следовательно, я понятия не имею, произойдет ли это. Зато совершенно уверена, что парень, который сейчас выходит из туалета, пересечется на своем пути с официанткой. Он отступит назад, но за секунду до того из-за столика встанет другой парень, и они столкнутся. Официантка тоже остановится, поскольку ей необходимо пройти за столик позади них, и возникнет затор. Однако через несколько секунд освободится проход сбоку, и она благополучно проскользнет в него.

Купер повернул голову. Все произошло в точности как предсказала Шеннон.

– Великолепно. Большинство людей, включая меня, хотели бы обладать такой же способностью, но ты, похоже, читать траектории людей каждую секунду давным-давно устала.

Шеннон кивнула:

– Да и ты, поди, от своей способности уже порядком утомился.

– Утомился, – признался Купер. – Особенно раздражает диссонанс между тем, что люди говорят, и тем, что на самом деле имеют в виду. Порой лучше бы всего этого не знать.

– У меня аналогичный случай. А ты знаешь, что люди совершат? Физически?

– Да. Поэтому, пожалуйста, не пытайся испытать мою способность, швырнув в меня вилкой.

– Извини. – Шеннон с улыбкой отвела руку от ножа с вилкой. – Неудивительно, что Джон велел нам не иметь с тобой дела.

Слова прозвучали словно шлепок по лицу.

– Джон… Смит? Он меня знает? По имени?

– Конечно. – Шеннон искренне удивилась. – А ты думал, информация течет лишь в одну сторону? Конечно же, он знает о тебе, и даже, полагаю, уважает. В прошлом году наши парни хотели подложить бомбу в твой автомобиль… Как он там называется? «Чарджер»? Хотели доказать, что даже высшие чины ДАР не могут чувствовать себя в безопасности. Так Смит наложил вето на этот план.

– Что?… Не понимаю.

– Джон сказал «нет».

– Я не понял, почему именно Джон запретил убивать меня.

– А, поняла. Джон сказал, что такой акт лишь возбудит ДАР. За акцию придется заплатить значительно больше, чем мы от нее приобретем.

– И он был прав.

– Также он опасался, что в автомобиле окажутся дети. Твои дети.

Купер открыл было рот, но тут же закрыл. Вспомнил, как много раз Кейт и Тодд ездили вместе с ним. Представил пылающий автомобиль и два крошечных тельца на заднем сиденье.

– Должно быть, ты неплохо танцуешь, – предположила Шеннон.

– Что?… Нет. Вовсе нет. У меня нет чувства ритма.

– Буду на всякий случай иметь это в виду. – Шеннон бросила сложенную салфетку на недоеденный кусок пиццы. – Так что дальше?

– Чтобы попасть в Обетованную, нам нужны бумаги: водительские права, паспорта, кредитные карты. Знаю парня из Вест-Сайда, который все это нам организует.

Шеннон взглянула на него с подозрением:

– Так почему ты обратился к Зану, а не к нему?

«Черт! Черт возьми!!! Нужно быть осторожным!»

– Что ж, если настаиваешь, начнем все сначала. Хорошие бумаги вовсе не означают чистое прошлое. К Зану я обращался за новым прошлым, а этот парень способен подделать только бумаги.

– Он твой друг?

– Конечно нет.

* * *

Пригород к востоку от центра Чикаго, где жили в основном семьи среднего класса, утопал в зелени, но в той части Вест-Сайда, куда направлялись Купер и Шеннон, располагались лишь складские и офисные здания, большей частью сейчас заброшенные.

Они подъехали к трехэтажному, из шлакобетонных блоков дому. Фасадом ему служили погрузочные платформы, над которыми некогда белой, а сейчас основательно полинявшей краской было выведено: «Валентини и сыновья, прачечная и химчистка».

Купер припарковался под фонарным столбом и вытащил из багажника огромную спортивную сумку.

– Собираешься сдать бельишко в прачечную? – поинтересовалась Шеннон.

– Именно. И бельишко это мне обошлось в полгода жизни.

Еще не дойдя до входа, они услышали грохот механизмов изнутри. Из открытой двери пахнуло горячим, влажным, пропитанным химией воздухом. Внутри помещение оказалось огромным и очень шумным. Грохотали стиральные машины, между ними, засовывая грязное белье или выгребая из их чрев выстиранное, сновали мужчины и женщины. Воздух был пропитан запахами мыла и едких химикатов. Купер размашисто зашагал между рядами машин – приостановился, лишь чтобы пропустить иссушенную женщину, которая толкала перед собой тележку с грязным бельем. Снаружи было прохладно, но прошло лишь чуть больше минуты пребывания здесь, и по спине Купера уже заструился пот, а подмышки стали влажными.