Земля обетованная. Последняя остановка. Последний акт (сборник)

– Кто там? – спросил я, потянувшись к выключателю.

– Это я, – произнес голос Марии.

– Мария! Откуда ты?

Тонким расплывчатым силуэтом она чернела в желтом прямоугольнике дверного проема. Я силился ее разглядеть, но даже в слабом свете ночника, который я всегда оставляю включенным, мне это не удавалось.

– Кто тебя впустил? – спросил я, все еще не веря себе и включив наконец большую настольную лампу на тумбочке возле кровати.

– Феликс О’Брайен, единственная добрая душа, еще способная вникнуть в чрезвычайные обстоятельства. Мойков свою водку ушел разносить, а ты… – Мария осеклась с вымученной улыбкой. – Вот, хотела взглянуть, с кем ты мне уже изменяешь.

Я смотрел на нее довольно тупо. Голова все еще гудела.

– Но ведь… – начал было я, однако, вспомнив давешнюю мудрость Роберта Хирша из «Ланского катехизиса» насчет неуместных проповедей, вовремя прикусил язык. – Стоп! – сказал я вместо этого. – А где же корона Марии Антуанетты?

– В сейфе у «Ван Клифа и Арпелза». Я должна тебе объяснить…

– Зачем, Мария? Это я должен тебе объяснить, но давай лучше мы оба оставим это. Так где ты ужинала?

– На кухне на Пятьдесят седьмой улице. Из холодильника. Бифштекс по-татарски с водкой и пивом. Унылый ужин одинокого кочевника.

– А у меня пропадает стодолларовая премия от Реджинальда Блэка, которую я хотел на тебя потратить! И поделом нам! Особенно мне за мою детскую обидчивость.

В дверь постучали.

– Вот черт! – сказал я в сердцах. – Неужто уже полиция? Шустро работают ребята!

Мария отворила дверь. В коридоре стоял Феликс О’Брайен с кофейником в руках.

– Я подумал, может, вам понадобится, – сказал он смущенно.

– Да еще как, золотой вы мой! Каким чудом вы это раздобыли? Сами, без Мойкова?

Феликс О’Брайен ел Марию глазами, расплываясь в дурацкой улыбке обожания.

– Мы каждый вечер держим наготове кофейник горячего кофе для господина Рауля, когда он куда-нибудь уходит. Но сегодня он уже вернулся. И аспирин. У него всегда припасена упаковка на сто таблеток. Господин Рауль и не заметит, если господин Зоммер немножко у него позаимствует. Я думаю, трех достаточно. – Феликс О’Брайен повернулся ко мне: – Или больше?

– Аспирина вообще не надо, Феликс. Достаточно одного кофе. Вы наш спаситель.

– Кофейник можете оставить до утра, – сказал Феликс. – Для господина Рауля у меня еще один есть, запасной.

– Это не гостиница, а просто отель-люкс, – сказала Мария.

Феликс отдал ей честь.

– Пойду ставить новый кофе для господина Рауля. А то с ним никогда не знаешь, чего ждать.

Он аккуратно прикрыл за собой дверь. Я посмотрел на Марию. Я заметил, как она собралась что-то сказать, но потом раздумала.

– Я остаюсь здесь, – сказала она наконец.

– Вот и хорошо, – сказал я. – Это куда лучше всех объяснений. Но у меня нет гостевой зубной щетки, и к тому же я изрядно выпивши.

– Но я ведь тоже пила, – сказала она.

– По тебе не заметно.

– Иначе я бы сюда не пришла, – проронила она, все еще не двигаясь с места.

– И что же ты пила? – В голове у меня по-прежнему крутились Мартин и ресторан «Эль Марокко».

– Водку. Мойковскую.

– Я тебя обожаю, – сказал я.

Только тут она бросилась ко мне.

– Осторожно! – завопил я. – Кофе!

Поздно. Принесенный Феликсом кофейник покатился по полу. Мария отскочила. Кофе ручейками стекал с ее туфель. Она смеялась.

– А нам очень нужен кофе?

Я покачал головой. Она уже стягивала платье через голову.

– Ты не можешь погасить верхний свет? – спросила она, все еще путаясь в складках.

– Я буду последний дурак, если это сделаю…

Обессиленная, она спала, прильнув ко мне всем телом. Ночь, не в пример августовским, была уже не душная. В воздухе пахло морем и свежестью занимающегося утра. Часы мерно тикали возле кровати. Кофейное пятно на полу чернело, как потек запекшейся крови. Я очень тихо встал и прикрыл пятно газетой. Потом вернулся.

Мария зашевелилась.

– Где ты был? – пробормотала она.

– С тобой, – ответил я, не очень понимая, о чем она спрашивает.

– Чего от тебя хотел Мартин?

– Ничего особенного. Как, кстати, его по имени величать?

– Рой. Зачем тебе?

– Я думал, его зовут Джон.

– Нет, Рой. Джона уже нет. Он погиб на войне. Год назад. Зачем тебе?

– Так просто, Мария. Спи.

– Ты останешься?

– Конечно, Мария.

Она блаженно вытянулась и тут же снова заснула.

XIX

– Сегодня к нам придут супруги Ласки, – объявил мне Реджинальд Блэк. – Это мои старые клиенты, они покупают рисунки и акварели великих мастеров. Для них важно не столько качество работ, сколько громкое имя автора. Типичные коллекционеры ради престижа. Не знаю, действительно ли они хотят что-нибудь купить сегодня. Но мы это сразу же увидим. Если госпожа Ласки придет в своих изумрудах, значит, они пришли только посмотреть, чем мы располагаем. Зато если она явится без драгоценностей, тогда дело серьезней. Госпожа Ласки считает сей подход признаком особой утонченности. Каждому антиквару в Нью-Йорке известна эта ее причуда, и все над ней смеются.

– А господин Ласки?

– Он боготворит свою супругу и позволяет ей себя тиранить. В отместку он тиранит весь штат своей фирмы по оптовой продаже брюк на Второй авеню.