Земля оборотней

Каменистые берега брошенной гавани были покрыты серыми и черными валунами, скользкими на вид. Но если приглядеться, видно было, что валуны эти – живые. Целые стада существ, похожих на тюленей, только крупнее и лишенных лап, голов и хвостов – просто слизней. Они неторопливо переползали с места на место или просто неподвижно лежали на гальке, между вытащенными на берег кораблями, рядом с домами и складами варгов…

– Вот еще порождения Хорна! – с отвращением глядя на них, сказал Ахти. – Неужели Лоухи собиралась сюда возвращаться?

– Она не знает, каково тут стало. Когда она летала сюда последний раз, здесь были только вулканы, – тихо сказала Ильма. – Как страшно! Неужели это всё сампо сотворило с нашим домом?! Воистину оно – зло!

– Ты же сама говорила, что в самом сампо зла нет, – сказал Ильмо. – Это просто мельница, исполняющая желания. Хотел бы я знать, после какого желания Лоухи сампо решило, что ему нужна помощь Хорна?

После отдыха Ильма принялась раздавать указания. Следуя ее подсказкам, нашли место и закрепили веревки.

– Если спускаться по этой трещине, – рассуждала она, – до материнского гнезда всего локтей двадцать.

Аке скривился.

– Ага, а до земли – еще пятьдесят!

– Ну и что? Высоты боишься? Я могу пойти первая.

– Иди, – согласился Ильмо. – Ты знаешь эти места, тебе и быть проводником. Я за тобой. А остальные будут ждать нас здесь.

– Это еще почему?! – воскликнули хором все четверо.

– Да вы поймите, – вздохнул Ильмо. – Добывать сампо – это…

– «Мое личное дело?» – ехидно подсказал Ахти.

– «Слишком опасно?» – елейным голосом спросила Асгерд.

– «И я не хочу подвергать вас риску», – добавил Йокахайнен, ухмыляясь.

– Даже не думай! Мы идем с тобой, – заявил Аке.

– В любом случае, потом нам всем предстоит спускаться вниз, – сказала Асгерд. – Или ты собираешься поселиться на этой скале навсегда?

– А как же чудовища в море? – с сомнением спросил Ахти.

– У нас ведь будет сампо.

– Или не будет, – заметил Йокахайнен, – и тогда наличие или отсутствие чудовищ уже не будет иметь значения.

– Ну пусть хотя бы Ахти останется, – предложил Ильмо, сдаваясь. – Должен же кто-то присмотреть за веревками…

– А что с ними станется? – беспечно спросил Ахти и первым, отстранив Ильму, шагнул к краю обрыва.

Спуск прошел куда легче подъема, да и скала оказалась все же не совсем отвесной, а с крутым уклоном. По выбранной Ильмой трещине они спустились почти до самого гнезда. И вот ноги Ахти коснулись порожка перед входом в личные чертоги Лоухи.

Когда Ильмо спускался, он запоздало подумал, что в гнезде-то их и могли поджидать враги. И как бы там не оказался главный вход в Хорн! – и не надо было пускать вперед Ахти, в самом деле еще нездорового… Но когда он спустился сам, его встретили Ахти и Ильма, живые и невредимые.

– Ничего и никого, – сказал Ахти. Его глаза блестели от азарта. – Я заглянул – пустая, заброшенная нора. Точнее, не совсем пустая. Сейчас Аке захлебнется слюнями, как увидит… Он о похъёльском золоте начал мечтать еще на Лосином острове. Все высчитывал свою виру за отца и его погибший корабль…

Ильмо отдал ему держать веревку, которая дергалась и раскачивалась – кто-то еще начал спуск, – а сам зашел в пещеру.

Жилище Хозяйки Похъёлы мало чем отличалось от той дыры в Туонеле, где его держали в заточении, разве что было повыше и попросторнее. В глубине темнели коридоры, уходящие куда-то вниз. И еще одно отличие – по стенам и на полу тускло поблескивали, присыпанные каменной крошкой и пеплом, брошенные груды сокровищ.

– Ого! – невольно вырвалось у Ильмо.

– Хотите – берите, – равнодушно ответила Ильма. – Это всё равно ничье. Самое ценное, что для ворожбы, мать забрала. Только сампо унести не смогла. Вы сейчас сами увидите, почему.

Наконец все были в сборе, и Ильма повела их внутрь гнезда, в один из темных проходов. Вдоль пола змеились трещины. Коридор повернул, и дневной свет остался позади.

– Не запалить ли огонь? – предложил Аке.

– Когда я тут побывала в последний раз, никакой факел был не нужен, – сказала Ильма почему-то шепотом, – тут все тряслось и полыхало. А сампо светилось, как раскаленное железо. Может, – ее голос дрогнул, – его тут больше нет?

Шаги звучали глухо, будто стены глушили все звуки. Разговаривать не хотелось. Не хотелось двигаться. Словно гора всей своей каменной тяжестью навалилась им на плечи и пригнула к полу.

– Мы зря туда идем, – вдруг хрипло произнес Йокахайнен. – Нет там ничего.

Ильмо шел вперед рядом с Ильмой. Они крепко держались за руки, даже не замечая этого, – но, разделенная на двоих, тяжесть темноты становилась чуть легче. Ильмо вглядывался изо всех сил, но ничего не видел – только черноту впереди. И та чернота казалась гуще и непрогляднее, чем темнота самой темной ночи. Ох как ему не хотелось туда идти!

– Ты правильно сказал, Йо… – тихо проговорил он. – Только не теми словами. Там есть… ничто.