Земля огня

«Наивысшая форма сопротивления – наслаждаться жизнью, даже перед лицом угнетения. Если ты можешь найти способ жить радостной жизнью перед лицом опасности, если ты не позволишь им сломать твой дух, тогда ты сможешь сразить их. Они могут повлиять на наши тела, но не на наши души. Если они не могут отнять нашу радость, тогда они никакие не угнетатели. Угнетение – это состояние разума».

Дариус задумался над ее словами, ему это никогда прежде не приходило в голову. Он никогда не встречал того, кто думал бы, как она, никогда не видел мир ее глазами. Он не знал, соглашаться ли с ней, но он мог понять ее образ мышления.

«Я думаю, мы очень разные», – наконец, произнес Дариус.

«Может быть, именно поэтому мы нравимся друг другу», – ответила Лоти.

Сердце Дариуса забилось быстрее от ее слов, и он улыбнулся в ответ. Он впервые расслабился и почувствовал себя увереннее.

Их лодка обогнула изгиб и в эту минуту Лоти широко распахнула глаза, что заставило Дариуса обернуться. Течение унесло их под Дерево Огня и, когда Дариус обернулся, чтобы посмотреть, он был поражен, как всегда. Дерево, достигающее сотню футов в высоту и ширину, было древним, как эта земля. Его ветви наклонились над рекой и они могли прикоснуться к ним, его листья пламенели красным цветом, на их концах цвели ярко-красные цветы, освещенные на закате. Оно казалось волшебным. Дариус ощущал сильный аромат даже со своего места – смесь корицы с жимолостью.

Дариус остановил их лодку под ветками, где цветы почти касались их голов, излучая мягкий цвет, когда опустился вечер, освещая сумерки. Лоти наклонилась вперед так близко, что ее колени касались коленей Дариуса, и, подняв руку, она положила ее на руку юноши. Он чувствовал, что она дрожит. Когда Дариус закрыл глаза, его сердце бешено колотилось.

«Ты не похож на других», – сказала Лоти. – «Я вижу это по твоим глазам. Я хочу быть с тобой».

Дариус смотрел на нее и видел серьезность в ее глазах.

«Я с тобой», – ответил он.

«Я не отдаю свое сердце легко», – сказала Лоти. – «Я не хочу, чтобы его разбили».

«Я обещаю, что никогда его не разобью», – пообещал Дариус.

В следующую минуту он наклонился вперед и, когда его губы встретились с губами Лоти, когда он поднял руку и прикоснулся к ее лицу, пока они оба плыли под Деревом Огня, он впервые ощутил, что ему есть для чего жить.

Глава двадцать шестая

Гвен стояла у перил, глядя вниз на воду, и поднесла руки к глазам, чтобы защитить их от внезапного света, наполнившего небо. Туман, висевший над морем, переплетался с золотом, и, когда девушка прищурилась от света, она вдруг заметила, как к ним что-то плывет. Гвен прищурилась, спрашивая себя, не привиделось ли ей это: перед ней, подпрыгивая в воде, плыла небольшая, сверкающая золотом, лодка, отражающая солнце. Гвен присмотрелась внимательнее, когда она приблизилась, и ее сердце воспарило, стоило ей увидеть, кто внутри. Она не могла поверить своим глазам.

В лодке стоял Тор, который победоносно улыбался. И в руках он держал их ребенка.

Сердце Гвен подпрыгнуло и она расплакалась от увиденного. Они находились всего в нескольких футах, вернувшись к ней: оба живые, здоровые и в безопасности.

Гвен на мгновение повернулась, чтобы позвать остальных на корабле и поделиться с ними хорошей новостью, но она была сбита с толку, увидев, что корабль пуст. Она не понимала, куда все исчезли.

Гвен вошла в небольшую спасательную шлюпку на палубе и быстро опустила веревку, пока не добралась до воды. Когда она оказалась внизу, ее лодка начала неистово подпрыгивать в волнах, и толстая веревка, связывающая ее с кораблем, порвалась.

Гвен вытянула шею и, подняв голову вверх, ужаснулась, увидев, что ее корабль уплывает в сильном морском течении.

Гвен повернулась к Тору и Гувейну и испугалась, увидев, что ее лодка вдруг начала уноситься прочь, быстрее и быстрее в течении, унося ее подальше от них.

«Нет!» – закричала Гвен.

Она протянула руку к Торгрину, который стоял, улыбаясь, держа на руках Гувейна. Но морское течение уносило ее от него все дальше и дальше, прочь от ее корабля, от всего того, что она знала, глубоко в бесконечное море.

Гвен тут же проснулась. Она оглянулась по сторонам, тяжело дыша, потея, спрашивая себя, что произошло. Она увидела, что все еще находится на своем корабле, что она лежит на палубе, и корабль полон людей. Ей приснился кошмар. Всего лишь ужасный, жестокий кошмар.

Облегчение, которое испытала Гвен, быстро сменилось разочарованием, когда она увидела состояние своих людей. Надо всем повис густой туман, и Гвен могла только частично видеть свой народ. Но она видела, как они склонились над веслами, лежали, свернувшись калачиком на палубе, прислонились к боковым перилам – все были вялыми, никто не шевелился. Гвен понимала, что их уничтожал голод. Они лежали, не шевелясь, и казались скорее мертвыми, чем живыми.

Гвен не знала, сколько дней они уже плывут здесь, она больше не помнила. Но она знала, что прошло много времени. Слишком много. Суша не показалась ни разу, и ее люди находились на пороге смерти.