Земля огня

Гвендолин чувствовала, как голодные позывы разрывают ее тело, и ей понадобились все силы для того, чтобы заставить себя сесть. Она сидела, держа на руках ребенка, который кричал, когда Гвен дала ему пустую бутылочку молока. Гвен хотелось плакать, но она была слишком истощена для этого. После всего того, через что они прошли, после того, как они добрались так далеко, ей было невыносимо думать о том, что теперь все ее люди умрут здесь, посреди неизвестности, от голода. Это было сложно принять. Сама она готова была страдать, но ей тяжело было видеть, как сильно страдают ее люди.

Гвен ощущала в воздухе спертый запах смерти, чувствовала, что этот корабль стал плывущей могилой и что вскоре они все будут мертвы. Она не могла избавиться от чувства, что все это – ее вина.

«Не вини себя», – прозвучал голос.

Обернувшись, Гвен увидела своего брата Кендрика, который сидел рядом и слабо улыбался ей. Должно быть, он прочитал ее мысли. Как обычно, он сидел здесь такой благородный, с такой силой духа даже во время таких трудностей.

«Ты была замечательной Королевой», – сказал Кендрик. – «Наш отец гордился бы тобой. Ты увела нас дальше, чем осмелился бы надеяться кто-либо другой. Чудо, что мы так долго прожили».

Гвен была благодарна ему за эти добрые слова, но она не могла не чувствовать свою ответственность.

«Если мы все умрем, что же я натворила?» – спросила она.

«Мы все когда-нибудь умрем», – ответил Кендрик. – «Ты руководствовалась честью. Это намного больше, чем мы могли просить для самих себя».

Кендрик протянул руку в знак утешения, и Гвен взяла ее, благодарная за то, что брат всегда рядом с ней.

«Я думаю, что ты был бы лучшим Королем, чем я была Королевой», – сказала она. – «Отцу следовало выбрать тебя».

Кендрик покачал головой.

«Отец знал, что делал», – сказал он. – «Он сделал идеальный выбор. Это был один из самых лучших выборов в его жизни. Он выбрал тебя не для хороших времен, а для такого времени, как это. Он знал, что ты выведешь нас из него».

Не успела Гвен подумать над его словами, как она услышала шарканье ног и, обернувшись, увидела Штеффена с темными кругами под глазами, который смотрел на нее. Рядом с ним была Арлисс, которая держала его за руку.

Штеффен прокашлялся.

«Миледи, я никогда ни о чем Вас не просил», – произнес он слабым голосом. – «Но сейчас у меня есть просьба».

Гвен удивленно посмотрела на него, спрашивая себя, что же это может быть.

«Я сделаю для тебя все, что смогу», – ответила она.

«Станете ли Вы нашей свидетельницей?» – спросил Штеффен. – «Мы хотим пожениться».

Гвен смотрела на них двоих широко распахнутыми от удивления глазами.

«Пожениться?» – удивленно переспросила она. – «Здесь, сейчас?»

Штеффен и Арлисс кивнули в ответ, и Гвен увидела серьезность в их глазах.

«Если не сейчас, то когда?» – спросила Арлисс. – «Никто из нас не надеется добраться до суши. И, прежде чем умереть, мы бы хотели быть вместе навсегда».

Гвен смотрела на них двоих, потрясенная их преданностью друг другу. Это заставило ее подумать о Торгрине, о ее невыполнимом желании стать его женой.

Ее глаза наполнились слезами.

«Конечно же, я буду Вашей свидетельницей», – ответила она.

Кендрик, Годфри и остальные, кто их услышал, нашли в себе силы подняться на ноги и присоединиться к Гвен, которая сопроводила Штеффена и Арлисс к носу корабля.

Штеффен и Арлисс стояли у перил, держась за руки. Они повернулись и улыбнулись друг другу. Гвен стояла перед ними, глядя в туман, который накатывал и рассеивался над тихим кораблем. Она восхищалась их храбростью, их утверждением жизни в эти предсмертные минуты.

«Вы хотите обменяться клятвами?» – спросила Гвен.

Штеффен кивнул. Он прокашлялся и посмотрел Арлисс в глаза.

«Я, Штеффен, клянусь всегда любить тебя», – сказал он. – «Быть верным мужем и оставаться рядом с тобой, в этой жизни или в следующей, что бы для нас ни приготовила судьба».

Арлисс улыбнулась ему.

«И я, Арлисс, клянусь всегда любить тебя, быть преданной женой и оставаться рядом с тобой, в этой жизни или в следующей, что бы для нас ни приготовила судьба».

Они наклонились и поцеловались, и в эту минуту Гвен заметила слезы на щеке Арлисс. Это был одновременно и священный, и мрачный момент, когда они все стояли перед лицом смерти и пытались сразить ее своей любовью.

Это была жуткая история, одновременно и самая мрачная свадьба, на которой присутствовала Гвендолин, и самая прекрасная из всех. Они плыли в никуда, в то время как с каждой проходящей волной накатывал и рассеивался туман. Больше чем когда-либо Гвен чувствовала приближение смерти, и она понимала, как ей повезло, что она прожила так долго, чтобы стать свидетельницей, по крайней мере, одной свадьбы тех, кого она любила.

Глава двадцать седьмая