Земля Ольховского. Возвращение. Книга третья

– Конечно, Николай Александрович, я заметила это, – в тон мне отозвалась собеседница, а потом, наклонившись и прижавшись щекой к моей буйной шевелюре, шепнула. – Вот только совершенно сбилась со счета всем устроенным вами жутким побоищам и вечно неожиданной, совершенно сумасшедшей стрельбе…

Снарядив магазины пистолетов, я помедлил немного – мне сейчас так не хотелось подниматься с кресла и браться за неотложные дела, которых ещё хватало на сегодняшний день, а потом взял девушку за руку и поднёс её к своим губам… На моём поясе, как всегда очень даже некстати, засигналила рация, и пришлось тут же отозваться – Огнев приглашал меня в ходовую рубку прослушать очередные переговоры, которые принимались теперь особенно хорошо. Невольно вздохнув, я пару раз поцеловал нежную девичью руку и решительно поднялся – любая информация о местных «крутых парнях» была сейчас дороже золота. Тем не менее, я задержался ещё на пару минут: всё ещё держа свою помощницу за руку, провёл её в спальню и показал сдвигающуюся в изголовье кровати декоративную панель из натурального дерева, за которой обнаружился ведущий вертикально вниз ход (в плане квадратной формы с размером стороны несколько более полуметра) со ступеньками-скобами, расположенными примерно через каждые тридцать-сорок сантиметров.

– Внизу, под спортзалом, находится небольшое секретное помещение, о котором не знает даже наш «дед», – сказал я, возвращая панель на место. – Там имеется некоторый запас воды, консервов и есть даже оружие – в случае необходимости, Наташа, вы должны воспользоваться этим ходом!

– Да, Николай Александрович, – очень серьёзно ответила девушка и сразу спросила. – А там много места?

– Вполне достаточно для трёх-четырёх человек, – уже с порога спальни отозвался я, а потом, помедлив ещё секунду – другую, серьёзно добавил. – Имейте в виду, Наташа, что вы для меня дороже этой яхты со всеми находящимися сейчас на ней ценностями… Если что-то пойдёт не так – сразу прячьтесь вместе с Володей в это убежище!

Через пару минут я уже слушал очередные переговоры, и этот сеанс связи базирующегося здесь сообщества понравился мне ещё меньше предыдущих. Когда говорившие по морским рациям дали «отбой», я помолчал пару минут, глядя сквозь стёкла рубки на темнеющую поверхность Берингова моря (наступали долгие июньские сумерки, плавно переходящие в «белую» ночь), а потом распорядился идти ночью с погашенными ходовыми огнями и тщательно зашторенными иллюминаторами (для полуночников). Потом я прошёлся по палубам – везде был идеальный порядок, навестил собак, заглянул в ангар и только тогда отправился в свои апартаменты. Моя помощница была в ванной комнате – через переборку слышался лёгкий шум воды. Тщательно заперев входную дверь, я забрал со стола второй пистолет вместе с дополнительными обоймами и прошёл через скрытый в декоративной панели люк в соседнюю гостевую каюту. Приняв душ и укладываясь спать, я вынул оба пистолета из кобуры: один сунул под подушку, а другой положил на прикроватную тумбочку.

X

Сон мой был очень беспокоен – меня сильно тревожило предстоящее столкновение (ничем хорошим эта встреча с промышляющими морским разбоем крутыми парнями закончиться, впрочем, и не могла), избежать которого теперь уже совершенно не представлялось возможным, тем более что мне была необходима информация для вывода судна из этого дикого мира, и нужные мне сведения я намеревался получить любой приемлемой для меня ценой. Так и не отдохнув как следует, я поднялся около четырёх часов утра, надел спортивный костюм, прихватил с собой пистолеты и отправился в спортзал. Волнение почти полностью улеглось, и теперь ничто не мешало моим многочасовым занятиям – даже портативная рация, которую я положил на одну из шторм-полок рядом с пистолетами, молчала всё это время – надобности в срочном вызове пока, видимо, не было. Закончив тренировку около двенадцати часов дня, я вернулся в апартаменты (дверь была не заперта – моя помощница, очевидно, вернулась в свою каюту), принял душ, привёл себя в порядок и выбрал в гардеробе тёмно-синий джинсовый костюм, а также чёрные кожаные сапоги с усиленным носком и прочными каблуками. Одевшись, я нацепил на себя весь свой экспедиционный арсенал: обе наплечные кобуры, тяжёлый нож за голенище правого сапога, а на широкий кожаный пояс помимо второго, более лёгкого ножа (в пластиковых ножнах), повесил небольшой подсумок для дополнительных пистолетных магазинов. Едва я в таком виде появился в салоне, где меня ждали к обеду мои подчинённые, как там сразу воцарилась тишина, а доктор даже изменился в лице и, кашлянув пару раз (видно голос потерял от волнения), первым нарушил молчание.

– Господи, Николай Александрович… – начал он, тут же запнулся, а потом, сделав над собой весьма заметное усилие, продолжил. – Неужели всё так серьёзно?