Земля, омытая кровью

Кто — то из краснофлотцев сбегал к походной кухне, принес три котелка вареного риса и буханку хлеба. Румыны жадно набросились на еду.

— А нам офицеры говорили, что русские пленным носы обрезают и выкалывают глаза, — сказал один из пленных.

— Я знал, что это враки. Офицеры нас во всем обманывали, — отозвался Чернышев.

— И обкрадывали, — добавил пожилой румын. — В Керчи объявили, что можно купить вина. Мы собрали деньги, отдали обер — лейтенанту Курту, а он их прикарманил. Никакого вина мы не получили, а офицеры за наш счет пьянствовали…

— А вы сами разве не стали грабителями? Что творили в оккупированных селах? — в упор спросил я.

Пленные понуро молчали, испуганно озираясь. Чернышев робко ответил за всех:

— Мы голодные были, а население нам ничего не давало… Тогда стали сами отбирать все, что попадет под руку… Мы знаем, нас тут все ненавидят. Кругом партизаны, везде нас подстерегают пули и смерть…

* * *

Гитлеровцы, выбитые из колхозов «Красная победа», «Первый греческий», поселков Линдарово, Эриванского и с окрестных высот, откатились на север и перешли к обороне.

12 октября наша бригада передала свои рубежи 216–й дивизии и перешла в резерв командующего армией.

Снова отдых. Долго ли он продлится, мы не знали, старались только использовать каждый день, чтобы и отоспаться, и помыться, и привести в порядок оружие, снаряжение, обмундирование.

Штаб бригады и некоторые мелкие подразделения разместились в станице Эриванской. Батальоны разбили палатки на берегу реки Абин. Отсюда с утра до вечера тянулись роты к станичным банькам, действовавшим в эти дни непрерывно и с максимальной нагрузкой.

Бойцам, закаленным в походах и боях, не много нужно, чтобы восстановить силы. Через пару дней мы уже с удовольствием замечали, что наши моряки посвежели, повеселели. Снова вспомнили о художественной самодеятельности, дали концерт, на который пригласили и жителей станицы.

Вскоре из разведотдела фронта пришла весть, порадовавшая нас. За провал разработанного гитлеровским штабом плана «Эдельвейс» главнокомандующий группой немецких армий, действовавших на Кавказе, фельдмаршал Лист снят с должности. Генералы, которые командовали 3–й и 19–й румынскими дивизиями, разгромленными нами под Шапсугской и Эриванским, отданы под суд.

В бригаду приехал начальник политотдела 47–й армии полковой комиссар М. X. Калашник. От имени Военного совета армии он поздравил нас с успешным завершением боевых действий под Шапсугской и Эриванским и передал благодарность Военного совета всему личному составу бригады.

— Морские пехотинцы, — говорил он, — стали грозой для врага. Вы сильные духом, бесстрашные, неутомимые воины. Но имейте в виду, что для полного разгрома врага от вас потребуется еще много сил. Мобилизуйте их до конца, усиливайте удары по врагу, деритесь стойко до полной победы над фашизмом!

Приближалась 25–я годовщина Великого Октября. Коммунисты призвали морских пехотинцев встретить эту дату новыми успехами на поле боя. На митингах в ротах краснофлотцы говорили о жгучей ненависти к врагу, о наших крепнущих силах, клялись воевать еще лучше, чем в прошедших боях, бить врага метче, проявлять бесстрашие, смекалку, инициативу.

На митинге в батальоне Вострикова была принята резолюция:

«На нас, защитников Юга страны, возложена величайшая ответственность за судьбы Советского государства. Мы клянемся тебе, мать — Родина, напрячь все силы, всю энергию, преодолеть все трудности и выиграть сражение.

Мы обязуемся усилить удары по врагу, крепить дисциплину в своих рядах, повышать революционную бдительность. Мы будем драться так, как дрались коммунисты Константин Харламов, Клава Неделько и другие герои, драться так, как подобает воинам — черноморцам».

В эти дни в Эриванской появился дорогой гость — командир 255–й бригады морской пехоты полковник Д. В. Гордеев.

— Салют боевым соседям! — горячо приветствовал он собравшихся в штабе командиров и политработников.

Разговорились, вспомнили недавние дни, когда мы вместе с 255–й бригадой громили фашистов в горах и лесах.

На защите Туапсе

Дорогой таманцев

В середине октября 1942 года командующий Черноморской группой войск генерал — лейтенант И. Е. Петров приказал 83–ю бригаду морской пехоты срочно перебросить под Туапсе, в распоряжение командующего 56–й армией.

В общих чертах мы знали о положении под Туапсе. Не добившись успеха под Новороссийском, гитлеровские войска захватили 6 августа Армавир и устремились на Майкоп и Туапсе, намереваясь прорваться к Черному морю и отрезать 47–ю армию, действовавшую под Новороссийском, и все советские войска в районе Краснодара. Противник превосходил наши силы на этом направлении в четыре раза по пехоте, в десять раз по артиллерии и минометам; он имел 280 танков, а мы ни одного.

14 октября враг начал наступать на Туапсе, нанося сходящиеся удары от станции Навагинская и селения Гунайка и из района Фанагорийского на село Садовое.

Сюда, к Садовому, и перебрасывали нашу бригаду.