Земля Серебряных Яблок

Джек любил игру «Бык в хлеву». Одного из мальчишек выбирали «быком», он усаживался в центр, остальные вставали в круг. «Бык» по очереди спрашивал каждого: «Где ключи от хлева?» — и каждый отвечал: «Не знаю. Спроси соседа». И так до тех пор, пока кто-нибудь внезапно не крикнет: «Где вошел, там и вышел!» По этому сигналу бык пытался прорваться сквозь ограду сплетенных рук. Игра была шумная, буйная и заканчивалась обычно тем, что кто-нибудь убегал домой, громко плача. Джек охотно бы присоединился к ребятам — да только опасался встречи с отцом.

— Нет, я лучше останусь, — отозвался он.

— Ну, как знаешь. — Бард весело попрощался с ним, и Пега вприпрыжку выбежала за дверь, размахивая корзинкой с едой.

Джек слышал, как она распевает, спускаясь по тропке.

Денек выдался погожий, солнечный, но по контрасту внутри римской виллы царил полумрак. И настроение у Джека было под стать. Сперва родной отец выгнал его из дома, а теперь вот и Бард его бросил на произвол судьбы. Джек взялся за свою учебную арфу и сыграл несколько печальных мелодий, чтобы еще больше растравить себе душу. Может, сбежать в Беббанбург? Бард с Пегой вернутся, а его и нет — то-то они пожалеют! Но тут в голову закралась другая мысль: словно струйка холодной воды потекла вниз по спине. А что, если они даже скучать по мне не станут?

Спустя какое-то время Джек вышел поработать в огороде.

«Надо бы замочить бобы на ужин», — подумал он.

Но он так привык к тому, что всей стряпней занимается Пега. Пега потрясающе готовила тушеных угрей с ячменем, луком-пореем, укропом и капелькой уксуса. Джек в жизни не ел такой вкуснятины. Пегу столько раз продавали от одного хозяина к другому вдоль всего побережья, что у нее в запасе накопилось немало рецептов. При мысли об угрях Джек вспомнил про остроги, о которых с таким восторгом рассказывал Колин.

Надо было попросить Барда купить ему одну такую, посетовал мальчик. Несколько серебряных монет у него еще осталось. Очень немного, спасибо Пеге. Ну, по крайней мере, девчонка стряпает и даже еду в дом приносит. Форель, например, умеет ловить — да как! Ложится на живот у ручья и шевелит пальцем в воде, как будто это такой толстый червяк. Рано или поздно подплывает рыба, Пега щекочет ее под подбородком — а у форели вообще есть подбородок? — а как только та подпадет под ее чары, Пега ее хвать — и в мешок.

Мысли Джека снова и снова возвращались к Пеге. Эта пронырливая девчонка везде поспела, точно мышь в пору урожая. Чтобы отвлечься, Джек вздул пламя в очаге. Он поупражняется в прозрении: в том единственном, к чему Пега не причастна.

Пламя пронизывали зелено-голубые проблески, оно шумело, словно ветер в парусах. Джек начал повторять заклинание:

Я смотрю вдаль,
За горные кряжи,
За девять морских валов…

Он отчетливо различал нарисованную пташку на камышинке. Под розовым кустом белели крохотные маргаритки, позади вились ажурные виноградные лозы. Листья терялись в зеленой тьме, и на их фоне ярко сияла пташка. На грудке топорщатся кремового оттенка перышки, а крылья — ярко-коричневые. Наверное, крапивник.

Джек обошел очаг трижды три раза, помедлил немного и начал все сначала. Нахлынула скука: кажется, он по этому кругу уже не первый год ходит. Мальчуган утратил всякое ощущение движения, видел лишь, как медленно сменяются образы перед «смотрящими трубками». Комната словно померкла, и вдруг…

Джек резко остановился. Пташка сидела на камышинке, крепко вцепившись в нее коготочками. А в клюве у нее трепыхался кузнечик!

Никакого кузнечика там раньше не было, Джек точно помнил. Разве он мог упустить такую деталь? На камышинке играл длинный блик. Мальчуган обернулся посмотреть, откуда падает свет, и заметил на песчаной полосе крохотный костерок. А дальше простиралось море. Двое мальчишек сошлись в яростной схватке. У одного был в кровь разбит нос, и он выкрикивал что-то — наверняка проклятия. Вот только Джек ничего не слышал.

Второй мальчишка, похоже, побеждал. Вот он опрокинул первого на песок и наступил ему на горло.

Подбежал какой-то мужчина. Сердце Джека застыло в груди. Да это же Эрик Красавчик! Его ни с кем не спутаешь: кто еще так страшно обезображен боевыми шрамами?

Эрик Красавчик растащил драчунов, точно повздоривших щенят, и расшвырял в разные стороны. Мальчишка с разбитым носом вскочил на ноги и разревелся. Второй так и покатился со смеху.

«Обернись, ну обернись же!» — молча заклинал Джек мальчишку, который скакал на месте и дразнил противника.

И вот наконец победитель обернулся — явив взгляду торжествующую, не слишком чистую физиономию.

«Торгиль», — подумал Джек.