Земля Святого Витта

Напрямую Иван Николаевич подчинялся главе службы безопасности императора, а это был человек занятый и к тому же хромой. Потрясенный внезапным возникновением в тылах Империи Пятой (нет, Шестой! То ли Седьмой или Восьмой?) колонны сектантов, да еще в таких непомерных количествах, генерал поставил ближайшую цель — отменить уже зарегистрированных, сопроводить, куда Макар никогда бы телят не погнал, всех незарегистрированных, и скорейшим образом извести новоявленную ересь под корень. Никто не поставил его в известность, что изымаемая из одних компьютеров информация появляется в других в весьма отредактированном виде, а в прежних — исчезает начисто, и место ее заполняется гигабайтами знаменитой компьютерной игры «Дириозавр — любовь моя!» Никто не уведомил, что документы о перерегистрации одиннадцати легальных кавелитских толков давно подписаны его собственной рукой. Наконец, менее всего ожидал он, что жизнь окажется коротка… Впрочем, нет, в тот вечер взрывпакет, готовый оборвать его и отца Василия бренное существование, еще только заказывали лучшим специалистам по взрывпакетам.

Меж тем без четверти двадцать четыре по московскому времени, когда по всему этажу уже слегка прошлись пылесосом, лишенная возраста секретарша Маняша на цыпочках прокралась через двойные двери, убедилась, что в блекочихинском кабинете пусто, да и вокруг — тоже, с чувством облобызала вознесенную слоном на молясине кувалду, плюнула на кита, завернула чудо уральских камнерезов в запасной свитер и на долгие дни, месяцы и годы исчезла из нашего повествования.

А ничего не понимающий генерал-майор Старицкий у себя в кабинете устало стряхивал пепел сигареты в молясину «щеповского», покуда еще разрешенного толка. Эта странная пепельница подкупила его сердце. Такая тонкость резьбы, такая заточка топоров — как бы не платиновых! Одним словом, такая прелесть! И в душе его неведомо откуда звучало назойливое: «Кавель Кавеля любил, Кавель Кавеля рубил…»

А интересно, что думает император: все-таки Кавель Кавеля… или Кавель Кавеля?

Впрочем, за такие мысли можно нынче…

Гнать надо их из головы, мысли-то… Тогда есть шанс, что она, голова, покуда еще не полетит. Не зря отец Василий предполагает, что борьба с кавелитской ересью окажется весьма непростой. Не иначе, как имеет серьезные основания думать, что победа в этой борьбе митрополиту Фотию вообще не гарантирована. Кавель — Фотия… Подневольные люди иеромонахи, к сожалению.

21

Мне известно лишь одно место, столь же восхитительное летом, — замок графа Палинского среди Уральских гор.

О'Генри. В Аркадии проездом

— Помилуй Бох-х-х!.. — вновь и вновь разносилось по всему замку. На каждую комнату замка приходилось по несколько икон, граф ходил из дверей в двери, везде крестился и произносил любимую свою фразу как бы вместо молитвы. За окнами с трех сторон были обрывы в Азию, с четвертой открывался вид на десятиаршинный уступ, целиком находившийся в Европе.

Граф строил замок с помощью военнопленных ромеев, половцев, татар, монголов, шведов, поляков, турок, французов, англичан, японцев, итальянцев, немцев, и каждый внес в его архитектуру что-то неповторимое, свое, — кроме разве что половцев, по причине отсутствия у них не только стиля, но архитектуры вовсе. И все иное было здесь вроде как тоже во множественном числе, кроме самого графа, камердинера и Павлика. Даже день рождения граф отмечал в разные годы по-разному и в разных частях замка. Только день ангела, громогласно сетуя, что его природное имя — Сувор — по сию пору остается неканоническим и нецерковным, граф праздновал всегда двадцать второго сентября, на святого Стратоника.