Земля в огне

Силы наших обороняющихся Юго-Западного и Южного фронтов были до предела истощены, но они продолжали упорно сражаться, цепляясь за каждый рубеж. За месяц кровопролитных боев фашистским армиям ценой огромных потерь удалось продвинуться всего на 60–80 км. В этот период враг пытался окружить советские войска в большой излучине Дона и с ходу овладеть Сталинградом, но в результате героического сопротивления воинов Сталинградского фронта он был втянут в затяжные бои на внешнем оборонительном рубеже города.

О силе нашего воздействия на немецко-фашистские войска, рвавшиеся к Сталинграду, и их настроениях правдиво рассказал в своих мемуарах Вильгельм Адам. Бывший адъютант генерала Паулюса, возвратившийся из советского плена по окончании войны антифашистом и внесший большой вклад в строительство новой жизни в ГДР, в подготовку военных кадров для ее Национальной народной армии, описывая бои на подступах к Сталинграду, отмечал:

«При наступлении 6-й армии к Волге кровь немецких солдат лилась рекой. Отошли в прошлое легкие успехи западной кампании, равно как и бодрое настроение солдат, характерное для лета 1941 или для мая и июня 1942 года. Во время моих поездок в вездеходе я постоянно встречал отставших солдат, которые после тяжелых боев разыскивали свои части. Особенно запомнились мне двое, участвовавшие в сражении под Калачом Они служили в той дивизии, куда я направлялся. Я взял их в свою машину. Сидевший за моей спиной ефрейтор, еще находясь под свежим впечатлением пережитых боев, рассказывал:

— В таком пекле даже здесь, на Востоке, мне еще не приходилось бывать. Задал нам Иван жару, у нас только искры из глаз сыпались. Счастье еще, что наши окопы глубокие, иначе от нас ничего бы не осталось. Артиллерия у русских знатная. Отлично работает — что ни выстрел, то прямое попадание в наши позиции. А мы только жмемся да поглубже в дерьмо зарываемся. Много наших от их артиллерии пострадало. А самое большое проклятье — это «катюши». Где они тюкнут, там человек и охнуть не успеет.

Товарищ ефрейтора… добавил:

— А как идет в атаку советская пехота! Я от их «ура» чуть совсем не спятил! Откуда берется эта удаль и презрение к смерти?..

Ефрейтор… сказал, адресуясь прямо ко мне:

— Еще три недели назад наш ротный рассказывал нам, будто Красная Армия окончательно разбита и мы, дескать, скоро отдохнем в Сталинграде. А оно вроде бы не совсем так. 31 июля они нам изрядно всыпали. Нашей артиллерии и противотанковой обороне еле-еле удалось остановить… русских»[28].

Чтобы возмещать потери, фашистское командование было вынуждено перебрасывать под Сталинград все новые и новые соединения из Западной Европы, с других участков Восточного фронта, даже с кавказского направления. И если в июле к Волге рвались 42 дивизии, то уже в августе наступавшая здесь группа армий «Б» увеличилась до 70, а к концу сентября более чем до 80 дивизий.

12 сентября в город Винница в ставку Гитлера был вызван генерал Паулюс. Выслушав его доклад, Гитлер приказал начать штурм Сталинграда, считая, что Красная Армия доживает последние дни и надо ускорить ее гибель.